Сын доктора, Исмаил, проплакал две ночи после того, как узнал о приближающемся отъезде отца в христианскую Англию.
— Но ведь я не уезжаю так уж надолго, — сказал доктор Саруке, когда мальчик устал рыдать и заснул. — Привезу ему что-нибудь английское в подарок. Приятно думать, что по мне будут так скучать.
Он потянулся через кровать к руке жены.
— Он боится, что ты не вернешься, — сказала она. — Он говорил мне, что боится, будто тебя съедят львы.
— Я успокою его. У англичан нет львов.
Однако на следующее утро мальчик был не в том настроении, чтобы с ним сюсюкались.
— Я не говорил «львы»! — заявил он, топнув ножкой. — Я сказал — Львиное Сердце. Ты отправляешься туда, откуда пришел Ричард Львиное Сердце.
Эззедин постарался не рассмеяться.
— Но Львиное Сердце давно умер. И все крестоносцы давным-давно потерпели поражение. Крестоносцев больше нет.
— Но его народ все еще может быть таким же, как он. И они захотят тебе навредить.
— Обещаю, со мной все будет хорошо, — сказал доктор Эззедин, целуя мальчика в макушку. Пахло чем-то сухим и сладким, как цветочная пыльца.
Сарука сказала ему вечером перед отъездом:
— Плохо, что ты уходишь. Я не хочу смотреть, как ты уезжаешь. Поэтому я тренируюсь: воображаю, что это уже случилось, и пытаюсь принять случившееся. Я не хочу проклинать твое отсутствие.
Утром на улице, пока сын цеплялся за его ногу, жена поцеловала Махмуда Эззедина.
— Я принимаю, — сказала она, прежде чем заплакать и оттащить плачущего мальчика.
Доктор отправился к морю. Он старался не оглядываться, но ничего не вышло.
В период пребывания в Англии посол и его люди побывали на аудиенциях у английской султанши в Гринвичском дворце>{7} и еще одном, Несравненном>{8}, а сами, в свою очередь, принимали ее и сопровождающих на пирах à la Turkeska >* в резиденции посла, где самостоятельно забивали животных и готовили мясо надлежащим образом. Официальные переговоры тянулись несколько месяцев, в холодных комнатах королевских дворцов или в принадлежащих владычице зеленых парках. Стороны достигли соглашения относительно морских путей и свободных сухопутных проходов, обмена захваченными пиратами/моряками, различных иммунитетов и способов защиты для англичан, путешествующих по Османской империи. Дипломатия, в основном, представляла собой дуэль воображений, конструирование событий, которые еще не произошли, но внезапно стали весьма насущными.
— А если англичанин, путешествующий по Константинии, пожелает обратиться в религию Мухаммеда? — спросил главный советник посла Джафер бин Ибрагим.
