— Ну что ж, очень разумный шаг. Он чувствует, что ты станешь надежной опорой для него, — настаивал папа. — С такой женой, как ты, ему будет легко и просто жить.
— Но сейчас все мужчины такие, папа. Слабые. Во всех семьях женщины несут на своих плечах большую часть трудов и проблем. Мы — исключение. И так называемые сильные мужчины, грубые, напористые, практичные, мне совсем не нравятся.
— Ты права, права! — успокоил меня папа. — Уже поздно. Ты его любишь. Он — твоя судьба. Может быть, не самая несчастливая. Прошу тебя только об одном — не слишком торопитесь со свадьбой. Где вы будете жить, он тебе говорил?
Этот вопрос меня тоже мучил. Ни в коем случае я не соглашусь жить в его квартире со свекровью. Едва ли у нас хватит денег на то, чтобы снимать жилье. Можно жить в Малаховке и ездить на работу в Москву. Мои родители будут рады. Они очень боялись остаться в одиночестве.
Предостережения отца смутили, но ненадолго. Меня переполняло такое счастье, что я не поверила бы даже собственным глазам.
Я думала, Игорь совершенно равнодушен к мнению ближних о своей особе. Но он был очень доволен впечатлением, произведенным на мое семейство. Разумеется, я сообщила, что все трое без ума от него, но Игоря не так просто было провести.
— С Людмилой Васильевной мы подружимся, — не сомневался он. — Она так блестяще обрисовала мне современную ситуацию в экономике и виды на будущее. Я пересказываю ее прогнозы в обществе и прослыл очень умным.
Игорь нашел, что и с будущей тещей они родственные души, но о тесте не помянул ни слова. А вскоре у нас начались первые мелкие стычки, и при этом Игорь всякий раз вспоминал папу.
— Теперь осталось только переступить порог моего дома и под Новый год мы можем тихо, без лишней помпы обвенчаться.
— Это фантастика. — Я покачала головой.
— Что, папа не дал добро? — сухо осведомился он.
Тут я не на шутку рассердилась и готова была наговорить ему много чего: да, я люблю отца и всегда считалась с его мнением, что в этом плохого, а вот он не любит своих предков, и я в этом не виновата… Но Игорь вовремя меня остановил. Разозлив меня и полюбовавшись моим гневом, он тут же шел на мировую и припасал для этого случая приятную новость, чтобы окончательно сгладить ссору.
— Я знаю, сударыня, что вы меня почитаете книжным червем, витающим в эмпиреях чистых абстракций и ведать не ведающим о реальной жизни, грубых материях и быте…
— Ты такой и есть, — проворчала я.
— Но ради одной вредной девицы из Малаховки я готов на все. Если бы ты знала, чем я занимался все это время! Хлопотал о крыше над головой для нашей будущей семьи!
