К утру они обо всем договорились, решили, как будут действовать дальше, и участковый ушел, оставив Лене все свои продукты. Вернулся он только вечером.
Дождавшись полной темноты, они тихо спустились к реке и сели в лодку. Участковый греб — без плеска, изредка легко приподнимая весла над водой, давая бесшумно сбежать каплям с лопастей и снова тихонько погружая их в воду.
— Значит, все ясно? — шепотом спросил он Леню. — Особо не высовывайся — не надо, чтобы он тебя узнал, почаще перебегай и побольше стреляй.
Опустив на минуту весла, он передал Лене горсть патронов. Лепя вложил три штуки в магазин, а остальные сунул в карман.
Так же беззвучно они причалили к острову и сидели в лодке почти до утра. Комаров здесь, на ветерке, не было, да их и вообще сильно поубавилось, и заметно ленивее они стали. Спокойная была ночь. Плыла она над рекой голубым туманом, сонно всплескивала где-то у берегов, сверкала чистыми, почти осенними, звездами.
Говорить было нельзя, и Леня застыл в каком-то приятном, немного грустном оцепенении, будто прощаясь с чем-то навсегда. Очарованный спящей тайгой, которую он, в сущности, как и проглядел за всеми своими бедами и суетой. Леня остро, до щемящей боли в сердце чувствовал к ней какую-то неясную, почти сыновнюю благодарность. И вовсе не за то, что она кормила и укрывала его, а за что-то гораздо более важное и значительное…
Едва посветлело небо на востоке и выше поднялся над рекой туман, начав медленно и незаметно таять, как добрый сон перед хорошим пробуждением, участковый тронул Леню за рукав, сошел на берег и оттолкнул лодку.
Лепя, чуть касаясь веслами воды, направил ее, подхваченную течением, к нижнему краю острова, пристал там и тоже сошел на берег. Он не боялся, был спокоен и только хотел, чтобы быстрее все закончилось.
Весь расчет был построен на том, чтобы провести операцию в неясном еще свете утра, чтобы перед Косым мелькали только тени, чтобы он не мог стрелять прицельно, чтобы думал, будто их много, а не всего-то двое, из которых один — слабак Леня.
И вот подошла пора. Подняв карабин, Леня выстрелил в воздух и сразу же побежал по шумящей траве к центру острова. Не успела окрепнуть после первого выстрела тишина, как он снова грохнул и снова побежал, приближаясь к тому месту, где должен быть Косой.
Упав в траву, Леня до боли в глазах пытался рассмотреть, что там, впереди, но ничего пока не увидел.
— Сдавайтесь, Худорба! — услышал он с той стороны измененный мегафоном голос участкового. — Вы окружены, а Рычков задержан. Сдавайтесь! Не усугубляйте своей вины!
