— Павло!.. Павло! Не слышишь что-ли?
— А? Чего?
— Мы вот что подумали… А что, если тебя в казаки записать?
— Меня?! В казаки?! Окстись, Никифор Степаныч, какой из меня казак то?
Я ж на коне, как собака на заборе сижу! Да и шашкой работать не умею вообще! Вы чего, почтенные?!
— Ты, Павло, не спеши отказываться то! Выслушай сначала! Казаки ведь разные бывают. Никто тебя в строевые записываться не заставляет. Ты вот в оружии понимаешь, вот и можешь им работать.
— Кем это, им?
— Ну по ремонту оружия же!
— Так у меня ж ни инструмента, ни станков нет! Как ремонтировать то!
— Да мы поможем, ежели чего! Некому же оружие ремонтировать! А в городе это и долго, и везти далеко. Соглашайся! Да и оформить тебя легче будет! Запишешься в казаки, мы подпишемся и всё!
И тебе выгодно будет и нам тоже! Всем хорошо!
Я задумался. С одной стороны, у меня появляется какая-никакая, но определённость. А с другой, казаки люди подневольные. Вечные служаки на службе Отечества…
Но опять же, прав у них намного больше. М-да… Думать надо…
А если мне помогут с оборудованием и инструментом, то вполне можно будет развернуться! Оружие я люблю, руки тоже не из жопы растут… Да и конструкции этого оружия я знаю на сто лет вперёд…
… — А пока можешь кузню себе забрать.
— Что, что? Что там про кузницу?
— Кузнеца, говорю, нет у нас, а кузня осталась. Вот и пользуйся ей.
— Так я ж не кузнец! Я техник-механик!
— Да уж разберёшься как-нибудь! Ты оружием, главное, займись! А коней подковать мы найдём где!
— Добро… Из хаты то не выгонишь теперь? Позволишь там жить?
— Да живи конечно! А я завтра к окружному съезжу, да запишу тебя. Да и самому мне к нему надо.
… Вот вроде и решилась моя судьба. Не думал, не гадал, а в казаки попал… И не к тем ряженым, что в девяностые по улицам городов ходили, увешанные всевозможными крестами. А к настоящим, что сродни пограничникам.
А по прибытии домой я даже удивился реакции Елизаветы на известие о моём предстоящем казачестве! Она вспыхнула, смутилась, обрадовалась… Сразу и не понял, что к чему…
А потом пришёл седельник и принёс мне портупею.
У-образные черезплечевые ремни из кожи шириной в два пальца оказались очень удобными. Они сильно разгружали поясной ремень с револьверами и имели регулировку по длине в виде пряжек спереди.
— Прям настоящий офицер! Ишь ты ладно то как! — так оценил мою обновку Осадчий. Да я и сам почувствовал себя как бы подтянутее, что-ли.
Младшие Осадчие уже привезли остатки сена и теперь закидывали его на сеновал. Топилась баня, чтобы они могли сполоснуться потом.
