Баня уже топилась и была просто шикарной! Отдельно парная была, отдельно помывочное отделение, да ещё и предбанник был, где можно было раздеться или остыть после парилки.
Мы с хозяином пошли первыми. Напарились! Тыщу лет я не парился уже… Грязь с меня аж пластами слазила! Хоть я и мылся в речках регулярно, но баня, это и есть баня! Лучше неё ничего пока ещё не придумали!
Сначала меня по всем правилам обработал веником хозяин, а потом, после отдыха, и я его. Посидели, отдохнули, вкуснейшего квасу попили и зашли на ещё один заход. Часа полтора мы с ним потратили на это удовольствие.
Хозяин мне выдал чистое нательное бельё и мы теперь сидим с ним, остываем после бани, квас ядрёный пьём. Свои трусы с футболкой я замочил, попозже их постираю.
В связи с тёплым временем года, стол накрывается на дворе под навесом. Пока молодежь мылась после нас, Лиза и накрывала его. А я просто млел, глядя на неё. Какая же она всё-таки красивая!
Поселили же меня в отдельном домике, стоящем в глубине двора. Как я понял, это раньше было хозяйское жильё, пока пару лет назад не был построен новый, намного больший дом. Ну а мне его для проживания просто за глаза хватит!
Все мои вещи, включая сёдла и упряжь с коней, уже отнесли в этот дом и сложили там.
Попозже я разберусь со всем. Постель тоже мне выдали, как и керосиновую лампу. А вот когда уехала привёзшая меня сюда телега, я так и не заметил.
Парни помылись и теперь в баню отправилась Лизавета.
Как я понял из рассказов хозяина, она была старшей из его четверых детей. И единственной дочерью. Старшего из его сыновей, Семёна, мы и спасли сегодня с Халандигой. Хозяйку же год назад они похоронили. Хворь какая-то у неё приключилась. Сгорела за полгода…
Судя по всему, рак у неё был… М-да… Хорошего мало… Сочувствую я им…
Вот семнадцатилетняя Елизавета и осталась теперь в их семье за хозяйку… И куда я, пень старый, глаза свои бесстыжие пялю? Ведь старше её больше чем в два раза…
Но вот поделать ничего я с собой не могу. Нравится мне она, и всё! Хоть убей, нравится!..
Подошли ещё трое мужчин возраста Осадчего. Лет сорока-сорока пяти примерно. Правление станицы собралось. Начали не спеша выпивать, закусывать да меня распрашивать, что я да как…
Пришлось мне снова рассказывать про свою эпопею с «возвращением на Родину». И про Аргентину, и как еле отбился от грабителей в Сан-Франциско, и как по тайге шёл… Некоторые места пришлось более подробно рассказывать. Старался особо не врать, чтоб не запутаться случайно, но всё равно «пытали» меня сильно.
