И лишь потом до меня начал доходить весь ужас произошедшего именно для меня. Во-первых, всем стало известно, что я работаю в борделе. Во-вторых, теперь поголовно все студенты будут считать, что я не на своем месте из-за того, что переспала с ректором. И в-третьих… я никогда не думала, что в высшем свете все столь целомудренны что всерьез беспокоятся о чести. Но вот среди нас, простых смертных… Нам нечего предложить супругу, кроме невинности, у нас нет ни приданого, ни богатых родственников. В моем случае вообще никаких.
Я слишком часто слышала от девушек, работающих в доме удовольствий, истории, приведшие их к этому ремеслу. Влюбились, потерялись – а потом поняли, что не знают, куда пойти. Семья от них отказалась (действительно, когда пятеро по лавкам, одним больше, одним меньше), а самому жениху они резко перестали быть интересны.
– Клэр? – теперь меня окликала Лилита. Она выглядела обеспокоенной. Видимо, именно потому и добавила: – Я уверена, что мало кто поверил этой чуши.
Я невесело усмехнулась и огляделась. Поймала на себе сразу три заинтересованных взгляда.
– Ну а даже если и поверили, то это их проблемы. Все равно через пару недель все уляжется, появится новая жертва и новая сплетня, – поспешно заговорила девушка, накручивая светло-русый локон на палец.
– Мне надо выяснить, кто это сделал, – тихо произнесла я. Это первое, что я сказала – и после этой фразы услышала облегченный вздох. Видимо, ребята по-настоящему боялись моей реакции.
– А смысл? – вяло спросила Лилита. – Мстить – это уподобляться.
– Я не буду мстить. – Отложила бумажку подальше. Даже трогать ее было как-то мерзко. – Я буду отводить душу.
– У тебя есть кто-то на примете? – оживился Влат.
Для него это было подобием какой-то интересной игры, он не воспринимал всерьез все, что происходило вокруг. А вот верил или нет?.. Я точно понимала, что Вил с Лилитой, даже Перси – они отнеслись к новости с львиной долей сомнения. А вот Закари и Влат допускали саму мысль о том… Ох.
– О сфере моей деятельности знали лишь два человека, – тут же ответила я. Внутри бушевал ураган, но лишь эмоциональный. Мне удалось почти сразу же затушить темный огонек, возникший внутри.
– Кто? – поинтересовался Вил, проведя пальцами над бумагой. Она тут же покрылась какой-то странной серой коркой и уже через секунду обратилась в пепел.
Сразу после вопроса Вилберна прозвенел звонок. До занятия оставалось каких-то пять минут, следовало поспешить.
