Родителей не стало, когда мне исполнилось десять. И об этом мне сообщила матушка-настоятельница – уже тогда и мать, и отец решили доверить мое образование пансиону. Имущества мне никакого не оставили, да и за пансион заплатили только на год вперед. Но матушка-настоятельница человеком была незлым – об этом тоже она сказала, – а потому я могла оставаться, сколько мне угодно, с условием помогать на кухне и с уборкой. Так вот и жила, пока не надоело выносить грязное белье за девицами, обучающимися в пансионе. Одной грязнуле я вообще подбросила тушку дохлого мохнатого паука в нижнее белье, а другой, когда косы заплетала, крапивы добавила.
В общем, из пансиона святой Надайн меня выперли. Со свистом. И с аплодисментами. Вот честное слово, высунулись в окно и хлопали так, будто цирк приехал. Но все наоборот. Цирк уезжал, а вот клоуны оставались на месте.
– А-а-а-а-а-а! – детский истошный писк отвлек от воспоминаний, я даже вздрогнула от неожиданности.
– Клэрка, режь пуповину! – приказала Марго.
– Чего? – Я испуганно попятилась.
– Пуповину, говорю, режь, – повторила она, бросив на меня свой коронный взгляд. И вот знаете, пойти наперекор даже не ей самой, а этому взгляду было ну просто невозможно!
Узелок, еще один – так когда-то Марго объясняла, – а уже потом обрезать эту пуповину и приложить ребенка к груди матери. Фух. Справились! А смотреть на кричащего полусинего младенца желания не было. Чувствую, мне и так с ним нянчиться придется, когда Агнесс придет в себя и сможет принимать клиентов.
– Мальчик! Агнесс, у тебя сын! – голос Марго звучал безрадостно, но она крепилась. За каким чертом дому удовольствий сын, она пока не придумала. Но, зная ее коммерческую жилку, не удивлюсь, если и ему со временем она найдет дело.
– Клэрка, а ты иди гостей встречать. В столице наплыв гостей из-за нового учебного года, сегодня много клиентов будет.
– Ага, – кивнула я и помчалась в умывальню. Следовало ополоснуть руки… Да и вообще. Хотелось охладить лицо.
Сказано – сделано. Уже минут через семь я столбом стояла на нижнем этаже и встречала клиентов с широкой улыбкой, представляя товар в виде наших работниц. А спустя полчаса меня сменила Марго, послав за бельем в один из нумеров. Рабочая ночь началась…
Уж не знаю, сколько простыней я сменила, сколько вина расставила по комнатам, сколько принесла закусок и игрушек разного назначения, но часам к трем ночи валилась с ног. Хотелось послать все к чертям собачьим, подняться в свою комнатушку под самой крышей и свернуться калачиком на лежанке. Сложный день… Чертовски сложный день. Не представляю, как у работниц интимной сферы остаются силы для ублажения клиентов. Может, из-за того, что они встают часов на пять позже меня?
