Поэтому Рона не отвлекалась на её задумки и просто работала, снова и снова.
Альма сумела научить её чувствовать поток силы, струящийся через тело и утекающий в бескрайнюю черноту обсидиана, и это здорово помогло. С каждым днём держать его удавалось всё лучше, а темнота уходила, будто наступал рассвет. Рона уже без труда узнавала очертания предметов, хоть и не могла рассмотреть их пристально. Но за этим дело не станет.
Единственное, чего она останется лишена, это цвет. Обсидиан пожирал его, оставляя лишь свет и тьму. Альма не знала, почему так, а может, не хотела говорить.
В какой-то момент Рона вдруг поняла, как это работает и что нужно делать. Колебания потока силы вызывали мерцание того, что она видела, и на какое-то мгновение картина представала совершенно чёткой, отпечатываясь в памяти, а потом снова расплывалась. Значит, рассуждала она, надо найти точку, в которой получится видеть как следует, а потом научиться удерживать поток на ней. А там видно будет.
Но пока что получалось плохо. Поток съезжал куда угодно, но только не в нужном направлении, а если и касался его, то быстро уходил обратно. Следовало научиться держать его в руках. Сделать стабильным, как говорила Альма. Стабильный — значит «остающийся в покое».
Рона пыталась снова и снова. И в очередной раз у неё даже почти получилось, но в этот миг концентрация сорвалась — её окликнул Гирт.
Она вздрогнула, выпуская поток, и почти обретший чёткость мир снова погас. Не до конца, общие очертания всё же угадывались в этом переплетении чёрного и белого, но настраиваться теперь придётся заново.
— Простите, — сказал Гирт, без труда догадавшийся о сути её занятия. — Жаль, что я вас отвлёк.
— Ничего, — спокойно ответила Рона. — У меня много времени на тренировки. Правда, всё равно пока вижу очень мутно.
— Это лучше, чем жить во тьме.
— Наверное, — она нащупала подлокотники кресла и устало опустилась в него. Откуда-то сбоку донёсся шорох — Гирт сел в соседнее. — Что вы хотели?
— Узнать, как ваше здоровье.
— Если не считать глаз, всё в порядке, — Рона позволила себе усмехнуться. Когда она последний раз смеялась? Очень давно, наверное. Так, что и не вспомнить.
— У вас уже есть глаза, нужно только научиться ими пользоваться, — мягко поправил её Гирт. — Я разговаривал с Альмой. Она считает, у вас всё получится.
— Но не очень-то горит желанием помогать.
Она уже привыкла к тому, что не видит лицо собеседника, но сейчас это особенно злило. Отвлекаясь на разговор, Рона не могла концентрироваться на потоке, и видела всё тот же мутный чёрно-белый образ, в котором с трудом угадывался человек. Она не видела его глаз, не видела рук, могла только слышать голос, и этого не хватало.
