— Теперь только ждать, — заявила Проклятая, обойдя поляну и убедившись, что они здесь одни. — Если повезёт, скоро разлом «мигнёт» снова. Если нет…
— …Скверна убьёт нас раньше, — закончил Магнус. Ситилла молча протянула ему фляжку. — Благодарю. А вы?
— Мне достаточно одного глотка.
— Неужто? — Магнус отпил немного. Вода успела нагреться, да и сам он вспотел в тёплой одежде.
— Тела Проклятых намного лучше сопротивляются скверне, чем ваши. Разве вы не знали?
— Никогда не интересовался. Но если так, получается, в октафидентской легенде о Сломанном Мире есть немного правды.
— У нас тоже есть легенда про это. Чуточку иная.
— Никогда не слышал. Впрочем, в Джумаре Проклятых немного.
— Как вы вообще туда попали?
Магнус усмехнулся. Этот вопрос терзал, пожалуй, каждого северянина, который встречался с ним, да оно и понятно: где Хельвег и где Джумар. В империи вообще не очень любили северян, да те и сами чувствовали себя неуютно как в пустыне, так и среди самих джумарцев. Другой народ, другая вера, другие обычаи. Люди там даже думают по-другому.
Он посмотрел по сторонам — лес молчал. Что ж, можно и отвлечься. За разговором время летит быстрее.
— Я был сыном врача, — сказал он. — Теурга из долины Ветерхельм. Там своя школа, и чужаков туда не пускают. Я должен был стать целителем, как отец, но… — он пожал плечами. — Он умер. Бледная чума.
— Эпидемия тысяча пятьсот девяносто третьего?
— Да, она самая. Он тогда работал в отряде врачей, они искали лекарство. В итоге создали сыворотку, которая облегчала болезнь — выживал не один из двадцати, а один из четырёх. Маленькая, но победа. Только его это не спасло, ни сыворотка, ни собственное здоровье. Я остался один, бывшие коллеги отца плевать на меня хотели. Так что мне очень повезло, что в долине тогда оказался некромант из крепости Фец, и что он разглядел во мне нечто… не знаю. Я никогда не спрашивал.
— Крепость Фец, — задумчиво протянула Ситилла. — Слышала о ней много, в основном плохое.
— Там хватает и плохого, и хорошего.
— Верю. Смотрите! Свет усиливается.
— А ещё я слышу гостей.
Ответом ему был шелест выходящего из ножен рейтшверта.
— Подавятся, — зло прошипела Ситилла. — На этот раз я встану в авангард. Вы и без того сделали достаточно.
— Если это не ядовитые сороконожки, которые убьют вас за несколько минут — так и сделаю, мейстрес.
— Называйте меня по имени. Так привычнее.
— Как пожелаете, — он прищурился и увидел, как шевелятся заросли не-травы ниже по склону. И где-то там, среди фиолетовых стеблей, мелькнула красная чешуя.
