— Тами наблюдала не в нашей ветви многомирия?
Эхуд молча кивнул.
— О, Господи! — сказал Игорь. — Это же очевидно. Квантовый компьютер способен решить любую задачу только потому, что его волновая функция запутана с аналогичными функциями в других ветвях.
— Так устроены квантовые компьютеры, — заметил Эхуд.
— Но мама умерла в нашей ветви.
Игорь вспомнил день похорон, кладбище Тель-Йосеф, ряды белых надгробий, показавшиеся ему расположенными в ряд костяшками домино, вспомнил отца, ничего не понимавшего и не хотевшего понимать. Папа с удивлением оглядывался по сторонам и думал, наверно, что находится на представлении, репетиции религиозного обряда. Отец мало что понял даже тогда, когда раввин закончил чтение кадиша и кто-то из мужчин (сам Игорь не решился бы, не смог) разорвал на отце рубашку. Потом они вернулись домой — вдвоем — и никогда ни до, ни после не ощущали такой близости друг с другом, даже в детстве, когда папа поднимал его на руки, целовал в нос и укладывал спать в кроватку, из которой он мог выбраться, потому что знал уже, как опустить одну из стенок — это было первое его внятное воспоминание…
— Да, — кивнул Эхуд. — В нашей, конечно.
Должно быть, он тоже подумал о памятнике на кладбище Тель-Йосеф, куда однажды поехал вместе с Игорем — на третью, кажется, годовщину смерти, это было через несколько месяцев после того, как они начали работать вместе.
— Значит, — продолжал рассуждать Игорь, не столько создавая картинку в своем воображении, сколько прилепляя на нужные места уже установленные элементы мозаики, чтобы они больше не сдвинулись, — запутанное состояние существовало уже тогда.
— Конечно, — кивнул Эхуд. — Вот чего мы не учитывали ни в экспериментах, ни в обсчете результатов: предполагалось по умолчанию, что события происходят здесь и сейчас. Мы наблюдаем явления, происходящие в настоящее время в нашей ветви. А это не так. То есть, возможно, и так, но всего лишь как частный случай, очень, по-видимому, специфический, как приближение Ньютона в теории относительности.
— Эхуд…
Игорь редко говорил с другом о своих чувствах. К слову не приходилось. Работа. Он понятия не имел, есть ли у Эхуда женщина. Странно, почему он сейчас подумал об этом? Сколько раз бывал у него дома, сколько часов они провели, обсуждая результаты экспериментов и разбираясь в каскаде формул квантовой физики, сколько выпито кофе, съедено бурекасов и шницелей… Эхуд жил один и, похоже, не собирался обзаводиться семьей. Игорь привык к этой мысли, хотя сам же ее придумал.
