Кольцов вернулся в гостиницу. В соседних номерах, похоже, расположились приезжие музыканты какого-то ВИА. У дежурной он выяснил, что единственная «рабочая» столовая в городе уже закрыта. Для такого случая у него был с собой «холостяцкий набор»: кипятильник, кружка, ложка, складной нож, а также пачка чаю, сахар-рафинад и «школьное» печенье. Он сходил в магазин, купил хлеба и банку рыбных консервов. «Перекусив» и отдохнув под какофонию «разогревавшихся» перед концертом соседей, он отправился на пристань, которая находилась недалеко от гостиницы. Здесь уже собралось около полусотни самого разного народа. Среди мужчин и женщин, возвращавшихся с работы с набитыми продуктами сумками, сновали дети-школьники. Все они друг друга знали и шумно обменивались новостями на карело-русском диалекте, из которого Кольцов понимал только матерные слова.
У пристани стоял большой катер явно военного образца. Возможно, бывший «сторожевик». Он даже не был переоборудован для пассажирских перевозок. И когда разрешили посадку, люди размещались прямо на палубе между надстройками. У каждого, похоже, было свое место. Кольцов пристроился на крышке машинного отделения. Естественно, что никаких билетов не требовалось.
Как только катер оттолкнулся от причала, больше похожего на рыбацкие мостки, из сумок стали извлекаться бутылки водки, и алюминиевые кружки пошли по рукам. Пили все, кроме детей и оказавшейся на борту собаки. Дошла очередь и до Кольцова. Он понял, что отказываться нельзя и залпом выпил полкружки водки, которая сразу же обожгла полупустой желудок. «Закуски», конечно, не предлагалось.
Все пили водку как воду, «по-карельски». Это особый «стиль». Когда Кольцов в своих частых поездках попадал в купе вагона, на столе которого стояла бутылка водки (а чаще две) без закуски, он знал, что его попутчиками будут «земляки».
Кружки ходили по рукам, пока вся купленная в магазине городка водка не была выпита. После этого на палубе наступила тишина. Пассажиры задремали, прислонившись друг к другу. Только дети тихо переговаривались между собой.
Между тем катер довольно шустро продвигался по большому озеру. Когда солнце уже начало задевать кроны деревьев, катер подошел к берегу. Люди, не торопясь, покидали судно и поднимались по крутой деревянной лестнице с перилами, идущей прямо от берега вверх по стене небольшой скалы.
У борта Кольцова ждал глава посёлка, мужчина среднего возраста, карел, но хорошо говоривший по-русски. Они поднялись вслед за остальными, и в начинавшихся сумерках Кольцов увидел несколько деревянных разнотипных домов, разбросанных друг от друга без какого-либо плана. Похоже, здесь находился раньше лагерь лесорубов. Таким же был дом «сельсовета» (явно бывшая «контора»). В единственной большой комнате у стены стоял канцелярский стол, рядом два стула, под маленькими окнами — сколоченные скамьи.
