По натуре очень скромный, Государь не любил пышных торжеств и этикета и любил семейную обстановку и спокойный уклад жизни. Уже с молодых лет он владел собой настолько, что казался, как уже было сказано раньше, безчувственным.
В первые годы царствования Государя большим влиянием на него пользовался обер-прокурор Святейшего Синода Победоносцев. Известный юрист, профессор гражданского права.
Победоносцев был ярым противником парламентского строя. В своем "Московском Сборнике 1896 г." он пишет следующее:
"Парламентское правление — великая ложь нашего времени. История свидетельствует, что самые существенные плодотворные для народа и прочные меры и преобразования исходили от центральной воли государственных людей или от меньшинства, просветленного высокой идеей и глубоким знанием; напротив того, с расширением выборного начала происходило принижение государственной мысли и вульгаризация мнения избирателей".>{29}
"Вместо неограниченной власти монарха мы получали неограниченную власть парламента с тою разницей, что в лице монарха можно представить себе единство разумной воли; а в парламенте нет его, ибо здесь все зависит от случайности, так как воля парламента определяется большинством... Такое состояние неотразимо ведет к анархии, от которой общество спасается одной лишь диктатурой, то есть восстановлением единой воли и единой власти в правлении".>{30}
Как уже было сказано раньше, Император Александр III за короткое свое царствование внес успокоение в стране. Как только на Престоле появился Император Николай II, сразу начались какие-то разговоры на тему "увенчания здания", печатались статьи, как будто приветственные по адресу молодого Монарха, а вместе с тем зондировали почву по тому же самому поводу. Ведь наша интеллигенция (включая объединенное дворянство и земство) считало преимущества западных государственных форм совершенно безспорными и очевидными. Выступая и на земских собраниях, и повсюду, говорили на эту же тему. Государя как бы вызывали дать ответ на все эти по существу конституционные пожелания. Молодой монарх честно ответил, не желая вводить кого бы то ни было в заблуждение:
"Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся безсмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть все знают, Я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала Самодержавия также твердо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный родитель".
