Ярко светило солнце, весело чирикали птицы, вчерашний снег стремительно таял. Октябрьский весенний обман.
До электрички оставалось минут сорок, великолепно опохмелившись в «Кулинарии», я шагал по центральному проспекту в сторону вокзала. Как обычно у церкви пахло гороховым супом, как обычно музыка из рупора под вывеской «Обувь из Англии», как обычно у павильона «Шаверма» пьяные молдаване сидят в пластиковых креслах за круглым столом под красным зонтиком. Сосут оранжевую мочу из пластмассовых кружек и визжат. Молдаване всегда, как нажрутся визжат. На площади весело и, как-то душевно. Шуршит привокзальная фауна: старухи, цыгане, собаки, торговля, таксисты, чурки, урки, бродяги. Прощай маленький, пижонский городишко, заблудившийся в соснах, город водителей автопогрузчиков, добрых наркоманов и красивых сумасшедших. Я прощаюсь с тобой…
– Ты Бимбо?
– Чо?
Серая «Волга» скрипнула тормозами у моих ног, задняя дверь дружелюбно приоткрылась.
– В машину, только без крика.
– Что-то не хочется…
Прежде чем щелкнуть мне по затылку, они представились. Полиция. Местная. Не, я и так все сразу понял, обидно, а я ведь даже не знал, как его зовут…
2
Я даже имени его не знал, как едва знакомые алкаши здороваются на улице.
– О, привет ты куда?
– Да так…
Еще я видел, это он убил тех детей, летом на нашей улице. Пьяные подростки носились на автомобилях наперегонки каждую ночь и было им все похую. Ревели моторы, девочки хлопали в ладошки, лето, жара, окна настежь. Короче – беда.
И вдруг, однажды бабах!!! Крики, топот я не поленился, вскочил с кровати посмотреть. Машина валялась на спине, блестел узор выхлопной трубы, колеса крутились, маленькая детская рука торчит из-под груды железа. Автомобиль, вероятно, на бешеной скорости потерял управление, подскочил на паребрике, сальто и бум-с. Девочки в истерике, довольные морды в окнах, тихо появилась полиция. И он на крыше пятиэтажки, что напротив, танцует какой-то безумный эфиопский рок-н-ролл. Он не прятался, даже показалось, помахал мне рукой.
Утром на улице я нашел несколько «ежиков» смертельные инсталляции из перехваченных холодной сваркой гвоздей. Сколько раз я желал смерти этим детям, и вот свершилось.
…Первый раз он подошел ко мне в «Сиреневом тумане», есть у нас такой сарай без окон, сколоченный из голубой пластмассы. Февраль, на улице вьюга и минус двадцать.
– Извините. Прошу прощения, – он сел напротив, – давайте я вам ебальник разобью.
