– Это дочка?!
– Оля! В старшей группе!
– Ну, давай свои макароны, жрать хочу.
– Иди сюда дуршлаг подержишь.
Мы поели, посмотрели фотоальбом, заглохли голоса на улице и лай собак. Потом по очереди помылись, я долго грелся под душем, Вера успела расстелить кровать, переоделась в желтую фланелевую ночнушку, села в кресло с баночкой.
– Ложись, я еще телевизор посмотрю.
Кружилась голова от «клубники», зарылся под одеяло и зажмурился. Огненные круги, будто табачные кольца фокусника, телескопически уменьшаясь, складывались в одно яркое, оранжевое пятно. Не сблевать бы. Так и уснул не опозорившись…
…На следующее утро приехала Наташа, пришла с мужем на рынок, я отпросился домой и два дня отдыхал.
Пришел в понедельник, тихо в этот день на рынке, Гриша пьет чай в своей палатке.
– О, привет.
– Здарова. Как здесь, все живы здоровы?
– Все вроде. Тебе эта подруга ничего не должна?
– Какая подруга?
Я сразу понял о ком речь.
– Алмаза, как ее Вера, кажется.
– Что случилось?
– В субботу не вышла, Алмаз полдня товар считал, пять тысяч минус, звонила ему, плакалась, что у нее квартиру обокрали, то ли отец умер.
– Не, ничего не должна, пойдешь за грузчиками возьми мне чаю.
– Хорошо.
Отбарабанил первыми дождями месяц апрель, мы попрятали до следующей осени валенки и теплые шапки. На рынке нашли бомбу в пакете, милиция выгнала всех за ворота, на Измайловский проспект.
Я звонил Вере несколько раз, там брал трубку какой-то мужик, и говорил, что ее нет.
– А когда будет?
Гудок. Брат, наверное, ну и плевать.
Она позвонила сама.
– Привет, ты рад?
– Достучаться до небес.
– Скучал?
– Что случилось, Вера?
– Потом расскажу, Стакан меня спрашивал?
– Да ну, он уже и забыл, первый раз что ли.
Помолчали.
– Дим?
– Ну, чего?
– Давай встретимся, я буду у метро через полчаса.
– Через час!
– Хорошо, через час.
Утро долго не наступало, выл ветер, жужжали стекла в оконных рамах, Вера спала без подушки, свернувшись в фасолину у меня под мышкой. Я смотрел в черную бездну окна и прикидывал, что мне делать со всем этим счастьем. Вчера я почувствовал себя счастливым, на одно мгновение, на заднем сидении такси, когда машина летела по ночному Московскому проспекту и Вера сидела рядом, держала меня за руку.
С рассветом пришла весна настоящая, грохнуло плюс четырнадцать по Цельсию, ветра как не бывало. Весь последний снег потек ручьями, мы вышли на улицу, искать по магазинам любимый Верин «Напиток Кофейный».
В «Универсаме» в аптечном отделе над полочкой с презервативами табличка – «для души».
