– Разве это так важно? Мы просто хорошо проводим время.
–Обычно неопределенность в таких вещах плохо заканчивается.
– Ну, мы не в каком-то подростковом сериале, так что обойдемся без драм. Я сторонник идеи о том, что лучше сразу четко озвучивать свои чувства и желания, словами через рот, понимаешь? Если нужно будет что-то прояснить, мы с Евой просто поговорим, а пока оставим всё, как есть.– Икар посмотрел на меня очень внимательно, а потом хмыкнул.
– Надеюсь, Ева того же мнения.
Мы докурили и бессовестно закопали окурки в песок. Ева уже развалилась на пледе, спрятав закрытые глаза под круглыми солнечными очками.
– Ева? Только не говори, что ты заснула! – крикнул Икар, подходя к подруге и легонько толкая её ногой. Ева не ответила.
–Она реально спит?
– Ну что за дура, господи. Всегда так. Стоит ей принять горизонтальное положение, как она отрубается. Не надо было её одну оставлять, как чувствовал!
–Разбудим её?
– Рискни.
– Просто оставим её здесь? Мы вроде тусоваться собирались.
– Открывай бухло и давай начнем, проснется – присоединится.
Мы сели на краю пледа, приступая к напиткам.
– Слушай, – неожиданно тихо позвал он.
– Да?
– Я просто хотел спросить тебя, ты ведь должен в этом разбираться… Как ты это делаешь? Ну, ярко красишься и одеваешься, открыто говоришь о себе, не думаешь постоянно, что о тебе люди скажут, просто живешь, как хочешь? Я никому никогда не говорил, даже Еве, но я всегда хотел попробовать каково это…
– Что?
– Не знаю, самовыражаться? Я боюсь даже футболку цветную надеть, что уж говорить о чем-то большем, – Икар прикусил губу.
– Но ты ведь уже взрослый, что сложного в том, чтобы самовыражаться?
– Я живу с отцом. Ты съехал от предков, ты можешь себе позволить всё, что угодно, а я… Если я сделаю что-то не так, если пойдут какие-то слухи, папа мне башку снесет как нефиг делать.
– Ну, не драматизируй.
Икар нахмурился и серьезно посмотрел на меня.
– Раньше я дружил с одним парнем из школы, нам тогда лет по пятнадцать было, мы прям скорешились очень сильно, вместе гуляли. А потом стали ходить слухи, что он, ну, гей? Когда мой папа узнал об этом, то запретил к нему даже подходить. Сказал, что это заразно, что люди будут думать, что я тоже педик. Он и про Еву так говорил, ты, наверное, уже понял, что она скрываться не любит, всё напоказ, но я тогда уже взрослый был и мне стало уже как-то странно запрещать общаться с друзьями, да?
– Я понимаю, правда…– начал было я, но Икар резко перебил.
