– Мы так и жили вроде эту неделю, но я на самом деле больше так не хочу.
– И что же ты хочешь? – "господи, какой идиотизм, я разговариваю с грибом, почему у него такое знакомое лицо…"
– Я хочу жить, Олег. Как ты. Жизнь в банке – это не очень весело, как я понял, я хочу большего.
– И что мне сделать, в ванну тебя посадить?
– Ну кстати, хорошая идея. По моим подсчётам, объема должно хватить…
– Почему я вообще тебе должен помогать, что-то делать для тебя? – Олег поставил бастарда на кухонный стол, подошёл к окну и, ухватившись за волосы, стал пристально что-то искать на дворовом пейзаже.
– Ты поможешь мне, я помогу тебе, мы станем лучше, твоя жизнь станет лучше.
– Мне и так хорошо! – глаза Олега покраснели, на нижней кромке века образовалась мокрая полосочка.
– Нет, и ты это знаешь. Не обманывай себя.
Теперь наступила тишина, Олег стоял неподвижно, раздумья сдавливали его черепную коробку как ляжки огромной японки во вчерашнем видео перед сном. Он тер лицо, неестественно вздыхал, становилось всё холоднее.
– И что нужно сделать? – тяжелым Рубиконом ответил Олег.
– Нужно много сахара – килограмм двадцать, чай, хороший, для заварки, майский не бери, купи Гринфилд какой-нибудь и сделай раствор и положи меня в ванну.
– И что будет?
– А я знаю что ли, чо ты меня всё спрашиваешь? Мне всего неделя, А тебе уже тридцать, кто кого должен спрашивать?
– Резонно, тогда я пошёл. – Олег быстро и неопрятно собрался, вышел на улицу, закутываясь в пальто и глубоко вдыхая свежий воздух. Идя по тротуару, чуть не наступил на мёртвого голубя. Остановился, наклонился над почившей птицей.
– Ты будешь его брать?
– Что? – слева от Олега образовался ветхо-одетый старец, с бронзовым грязным лицом.
– Чо-чо, он тебе нужен?
– Голубь? Да нет.
– Ну тогда, молодой человек, съебите пожалуйста, – Олег отошёл, старик достал из кармана замусоленный платок, взял в него мертвеца, нежно отряхнул, поднёс к губам, закрыл сухие морщинистые веки. Прямо в клюв голубя он стал что-то нашептывать медленно, умиротворенно, религиозно сосредоточенно. Спустя минуту мантры, голубь повернул голову, стал увлечённо курлыкать. Олег стоял в безмолвном поражении от увиденного. Казалось, после разговора с грибом его уже нельзя было чем-то удивить, но тут он понял, что ошибся. Дедок раскрыл свою архаичную пасть, обнажив полугнилые, редкие как колья зубы. Резким укусом сорвал голову голубю. Алые брызги окропили все лицо, бороду и волосы. Двумя руками держал безголовую тушку, смачно пережевывая откушенную часть. Олег в испуге попятился назад, отступая от ужасающей его картины.
