– Стоило оно того? – последнее, что выдало его сознание, остановив поток мыслей.
Вот они стоят нос к носу. Его тело превращается в пружину. Молниеносно он врезается клыками в нос Фрэско. Смыкаются челюсти, дробятся хрящи. Поток горячей крови во рту. Оглушительный рёв боли.
В пещеру влетает дикий кот. В его удивлённую морду летит окровавленный кусок плоти, выплюнутый в его сторону.
Выигранное мгновение.
Хрипя и ошарашенно вертя глазами, Фрэско заваливается в сторону своей культи.
Выбор подходящей траектории.
Передние лапы впиваются в жертву. Задние лапы выпрямляются в стремительном прыжке. Сплетённые тела устремляются в пустоту.
Шум ветра. Неумолимо приближающаяся зелень деревьев. Хруст ветвей.
Тьма.
Пустота.
* * *
– Жирненький, – похлопал Зук тушку Фрэско и попытался подняться.
– Далеко собрался? – прохрипела морда Фрэско, оросив Зука брызгами крови и грязи. – Мы здесь надолго теперь. Куда спешить?
Зук продолжал вялые, безуспешные попытки встать.
– Зууук, – протянул Фрэско, – мы сможем играть здесь все дни напролёт. Мы сможем нюхать цветки дурмана не боясь потерять рассудок. Мы будем петь песни и танцевать до утра!
– Как безумные, ночные мотыльки, пляшущие свой последний танец у огня, – рассмеялся Зук, прекратив свои попытки.
– Как они, Зук, – похрюкивая откушенным носом, подхватил его смех Фрэско. – Да! Прямо как они!
Внезапно замолчав, Фрэско открыл правый глаз и внимательно посмотрел на Зука:
– Ты всегда был поперёк горла, дитя. Надеюсь, здесь ты обретёшь свой покой наконец, – произнёс он тихим голосом Старейшего.
Задорно улыбаясь, Зук прикрыл его глаз своей лапой.
– Аха-ха! Прекрати, Зук! Мне щекотно, – звонко смеясь, прощебетала Анима.
– Отправимся мы к солнцу все однажды, – нараспев начал, Зук. – Сгорим в его объятиях дотла.
Смеясь, Фрэско хрипло подхватил его напев, в его голосе слышались голоса других диких котов:
– И в океане снов мы навсегда проснёмся.
– И в небе загорится новая звезда, – тихим голосом пропела Анима.
На мгновение все затихли.
– Эй, Зук, – произнёс Фрэско, – можно пожевать твоё ухо? – и не дожидаясь ответа впился в него зубами.
* * *
Острая боль пронзила Зука. Прокладывая свой путь от уха, она расползалась по всему телу. Пульсируя в одних местах, она острыми иглами откликалась эхом в других.
Застонав, он наконец открыл глаза.
С болью в груди втянув воздух, он попытался пошевелится. Лапы двигались, однако попытка поднять голову не увенчалась успехом, кто-то как будто цепко держал его правое ухо в своей пасти.
