Они пели на языке Вселенной, непонятном никому из простых смертных. Эти мотивы были очень спокойными, как тихая и счастливая жизнь. В них чувствовалась некая гармония и чарующая красота вечности. Под это удивительное пение молодой человек сделал два шага навстречу девушке. И остановился.
Изумрудная фигура не двигалась. Она была ослеплена красотой музыки и решительностью юноши. Девушка пребывала в неописуемом восторге и не знала, как выразить своё восхищение. Потрясённая и очарованная, она скользнула по воде навстречу юноше, сделав четыре шага.
Оказавшись так близко перед ним, молодая дева испуганно прикусила губу. Ей вдруг захотелось отойти немного назад. Но назад идти было поздно.
* * *
Они ходили в кино, ужинали в дорогих ресторанах, гуляли в парках, ели мороженое, танцевали на улицах, бегали вместе по утрам… Они были беззаботными и счастливыми, как птицы, летящие в просторных небесах. Они летели и не беспокоились о своём будущем, наслаждаясь лишь стремительностью и красотой полёта, размахом своих крыльев и гармонией в душе…
Но воздух! Он такой объёмный и непостоянный, а ветра каждый день могут дуть в разные стороны.
– Я не знаю, к чему ведут эти отношения, – как-то сказал Семён.
– Я тоже, – ответила Вера, – но мне нравится.
– А я иногда не знаю, – задумчиво ответил Семён. – Не знаю, какое у нас будущее.
– Какая разница, – беспечно ответила Вера. – Главное, мы друг друга любим, и нам хорошо.
Семён лишь вздохнул и отвёл взгляд. Он не знал, насколько ему была нужна такая любовь, ведь он привык быть всегда свободным человеком. И не связывать себя ни с кем. Но в то же время, ему вроде всё нравилось…
Вера лишь усмехнулась. Она не понимала, что Семён всерьёз задумался над этим вопросом.
***
В ответ на следующие два шага юноши девушка сделала три. Она посмотрела вниз и увидела, что прямо у её ног засветилась красная полоска, а на волнах появилась цифра десять, сотканная из туманного воздуха. Девушка уже сделала свои десять шагов из десяти возможных. Парень же оставался на седьмом. Он не решался двигаться вперёд.
Неземная музыка начала стихать. Сначала отделялись мужские голоса, без которых звуки становились более высокими и даже жалобными. Девичье пение глубже проникало в душу, вселяя в неё трагичные ноты. Но и женщины потихоньку стали замолкать. Остался лишь тоненький высокий голосок, который так пронзительно звучал, что девушка обронила изумрудную слезу. Однако и этот голос становился всё тише и тише, а потом и вовсе умолк. Над фиолетовой водой вновь образовалась гнетущая тишина.
