Достаточно не только объективной дисконнекции и дезинтеграции, но и просто сильной усталости, чтобы ощущения стали вязкими и начали терять свои элементы и вибрации, которые им всё труднее удерживать в сжатом виде. Такой усталостью как раз и является старость; и тогда человек либо проваливается в ментальный хаос, вне всякого плана композиции, либо прибивается к готовым мнениям-клише»>55.
Хаос представляет собой чрезвычайно сложную среду, которую сложно расшифровать при помощи тех интерпретационных решёток, которыми мы располагаем; это среда, по которой циркулируют потоки столь высокой скорости, что наш разум не в состоянии с ними справиться.
Субъективность или, точнее, процесс субъективации неизменно поверяется хаосом. Субъективность конституируется именно в непрестанном взаимодействии с бесконечно высокой скоростью, из которой организм извлекает условия для формирования космоса, временного порядка, изменчивого и единичного. Однако субъективность не может выступать на стороне порядка, коль скоро порядок обездвиживает её. Хаос противник, но в то же время и союзник:
Можно сказать, что борьба против хаоса не обходится без сближения с противником>56.
Возможно ли добиться бесконечно высокой скорости потоков и при этом не испытать расчленяющего пагубного воздействия паники? Идеи, художественные формы, дружеские отношения, вот трансформаторы высокой скорости, позволяющие нам вырабатывать в замедленном ритме то, что затем обретёт высокую скорость, и при этом не утрачивать бесконечной сложности потоков, не впадая в банальность мнений, коммуникации и изобилия.
Процесс субъективации ведёт к созданию связок семиотических, художественных, эмоциональных и политических, благодаря которым и становится возможным хаосмос. К примеру, искусство вырабатывает семиотические механизмы, способные передать бесконечно высокие скорости реальности в замедленном ритме, соразмерном человеческой чувствительности. Делёз и Гваттари именуют эти чувственные трансляторы хаоидными:
Искусство – это не хаос, а композиция из хаоса, дающая видение или ощущение, и потому оно образует собой, по выражению Джойса, хаосмос, хаос как составное целое – не предвидимый и не предзаданный заранее. Искусство преобразует хаотическую переменность в хаоидные разновидности. <… > Искусство борется с хаосом, но для того, чтобы сделать его ощутимым>57.
Становление субъекта не есть сугубо природный процесс; оно разворачивается в социальных, экономических, медиатических условиях, пребывающих в состоянии перманентной изменчивости.
