…труд выступает теперь лишь как сознательный орган, рассеянный по множеству точек механической системы в виде отдельных живых рабочих и подчинённый совокупному процессу самой системы машин, как фактор, являющийся лишь одним из звеньев системы, единство которой существует не в живых рабочих, а в живой (активной) системе машин, выступающей по отношению к единичной незначительной деятельности рабочего, в противовес ему, как могущественный организм. В системе машин овеществлённый труд противостоит живому труду в самом процессе труда как господствующая над ним сила, каковою капитал в качестве присвоения живого труда является по своей форме. Включение процесса труда в процесс увеличения стоимости капитала в качестве всего лишь его момента также и с вещественной стороны обусловлено превращением средства труда в систему машин, а живого труда – всего лишь в живой придаток этой системы машин, в средство для её деятельности>29.
Тем самым рабочий совершенно раздавлен, сведён к бессильному придатку к машине, выступает как поставщик попусту потраченного времени, оказывается безжизненным каркасом. Но сразу вслед за этим происходит смена перспективы:
Увеличение производительной силы труда и максимальное отрицание необходимого труда представляют собой, как мы видели, необходимую тенденцию капитала. Осуществлением этой тенденции является превращение средства труда в систему машин. <…> Овеществлённая в системе машин стоимость выступает, далее, как такая предпосылка, по отношению к которой созидающая стоимость, энергия единичной рабочей силы, исчезает как бесконечно малая величина>30.
Благодаря накоплению общественных знаний и общей работы универсального интеллекта, пишет далее Маркс, работа становится излишней. Если попытаться определить самую суть тенденции в развитии капитала, то она заключается в следующем: в максимальной степени отказаться от привлечения труда людей в его непосредственной, материальной форме и заменить его машинным трудом благодаря использованию научных технологий. По мере развития указанной тенденции глобальная система производства практически выходит за пределы парадигматической орбиты современного капитализма. Начиная с этого момента для того, чтобы понять новую конфигурацию форм человеческой деятельности, технологий, интерфейсов, социальных взаимодействий, надлежит найти новую парадигматическую систему. Именно с её помощью можно понять, а ещё более важно, освободить деятельность человека в новых условиях. Между тем смена парадигм происходит в ином темпе, нежели смена технологических и производственных потенциалов «всеобщего интеллекта». Смена парадигм неотделима от неспешной эволюции культуры, социальных навыков, сформировавшихся идентичностей, отношений власти, а также доминирующих экономических законов. Капитализм как культурная и эпистемологическая (а не только социально-экономическая) система семиотизирует потенциал тех механизмов, которые присущи постиндустриальному обществу, на основе редуктивных парадигм. Наследие эпохи современности, со всем её индустриальным реквизитом, но также и со всем грузом ментальных привычек, с её навязчивыми конкурированием и агрессивностью, оборачивается неподъёмным ярмом. В результате процесс перераспределения и постепенного расширения рабочего времени оказывается совершенно парализованным.
