Зрители не находят того, чего они желают, они желают то, что находят.
Рекламный ролик: клиент входит в роскошный английский магазин. Его принимают с уважительной услужливостью. Ему предлагают сигарету определённого размера на выбор.
Он находит её слишком длинной. Её режут. Она всё ещё слегка длиннее, чем нужно. Её снова укорачивают. Ему предлагают зеркало. Клиент рассматривает себя с сигаретой в зубах.
Он объявляет, что удовлетворён. Тогда ему вручают пачку уже изготовленных сигарет его размера.
Спектакль не унижает людей до такой степени, чтобы заставлять их любить себя, но многим платят за создание такой видимости. Они пока ещё не могут утверждать, что нынешнее общество является полностью удовлетворительным, в первую очередь они стремятся заявить о том, что неудовлетворительна любая критика существующего мира. Те, кто не удовлетворён, считают, что они заслуживают лучшего. Считают ли они, что их пытаются переубедить? Думают ли они, что у них ещё будет время переметнуться на сторону такой критики, если ей вдруг понадобится их участие? Думают ли они, что смогут говорить и при этом заставить забыть, откуда они говорят, эти арендаторы плохоньких квартирок на территории одобрения?
Апрельская революция в Португалии, солдаты с гвоздиками в дулах винтовок маршируют, погружаются на грузовики, матросы в толпе гражданских манифестантов.
На подиуме Каннского фестиваля лучшие актёры, сценаристы и т. д. получают награды.
В более свободном и подлинном будущем покажется удивительным, что специалисты в области письменности системы зрелищной лжи могли возомнить о себе, что обладают должной квалификацией, чтобы выносить своё суждение, спокойно взвешивать все за и против в отношении фильма, представляющего собой отрицание спектакля; как если бы уничтожение этой системы было делом чьего-то мнения. Их система в данный момент переживает нападение в реальности, она защищается при помощи силы; фальшивая валюта их аргументов стремительно теряет котировки, поэтому в настоящее время большому числу специалистов по фальсификации угрожает безработица.
Режиссёр Коста Гаврас на этом же подиуме.
Самые упрямые из этих обанкротившихся лжецов всё ещё делают вид, что задаются вопросом, существует ли общество спектакля на самом деле или я его случайно изобрёл. Но поскольку ещё несколько лет назад лес истории начал своё наступление на замок из фальшивых карт и продолжает в настоящий момент сжимать кольцо окружения, почти все эти комментаторы опустились до того, что начали приветствовать достоинства моей книги, как если бы они были способны её прочесть и как если бы они восприняли её с таким же уважением, когда она вышла в 1967 году. Но в целом они находят, что я злоупотребляю их покладистостью, когда переношу свою книгу на киноэкран. Этот удар стал тем более болезненным для них, что они даже представить себе не могли, что подобная роскошь возможна. Их злость подтверждает, что появление такой критики в кинематографе тревожит их ещё больше, чем на страницах книги. Здесь, как и везде, они вынуждены бороться, отступая, на второй линии обороны. Многие обвиняют этот фильм в том, что он труден для понимания. Другие жалуются, что образы мешают понимать слова, если не наоборот. Когда они говорят, что этот фильм утомителен, и с гордостью возводят своё утомление в общий критерий коммуникации, они прежде всего как бы хотят показать, что без труда понимают, чуть ли не одобряют ту же теорию, изложенную в формате книги. И после этого они пытаются выдать за простое несогласие с кинематографическим подходом то, что на деле является конфликтом вокруг представления об обществе, это открытая война в реальном обществе.
