- Да погоди ты!.. Ишь, какой прыткий. Это тебе не черепушки проламывать, тут поразмыслить надобно. Значит, так. Сейчас я тебя схороню в одном укромном местечке... окромя меня его никто не знает. Ночью подошлю к тебе нашего берха. Пойдешь с ним туда, куда он тебя поведет. Можно будет - домой, нельзя - в другое какое место. А там я тебе скажу, чего дальше-то делать.
- Хорошо. Я согласен.
- Да уж куда тебе деваться... И вот еще что. Главное. Спасибо тебе за Ладушку.
Дан Зортаг шагнул вперед и осторожно, чтобы не потревожить раненого плеча Рангара, обнял его. Что-то странное случилось с горлом и глазами Рангара: мир на несколько мгновений потерял четкость очертаний, а горло перехватило, будто обручем... Дан отстранился, и пока Рангар приходил в себя, его постигло испытание гораздо более серьезное. Гибкое тело, жар которого он ощутил даже через одежду, прильнуло к нему, и губы ожег поцелуй...
Рангар хотел что-то сказать, но не смог и зарылся лицом в пахнущие океаном волосы и крепко сжал Ладу в объятиях.
- Молчи, - шепнула девушка, словно угадав его желание, - слова не нужны сейчас. Идем, отец отведет тебя. А ночью встретимся. Все будет хорошо, вот увидишь.
Укромным местом оказалась крошечная пещера у Белых Камней, вход в которую был спрятан от посторонних глаз настолько хитро, что обнаружить ее можно было, лишь споткнувшись о порог. Внутри пещеры на каменном полу лежала груда полуистлевших меховых шкур, стояла бутыль с водой, а в деревянном ящике в дальнем углу были сложены несколько иссохших лепешек и кусочков вяленого мяса.
- Поешь и попробуй уснуть. Тебе понадобится много сил, - сказал Дан непривычно мягким голосом. - Ну а мы пошли. Скоро свидимся.
Рангар поел мяса, едва-едва отгрыз кусочек окаменевшей лепешки, попил воды и лег, укутавшись в шкуры. Рану на плече жгло, точно огнем, жар от плеча распространялся по телу, и его лихорадило. Тем не менее он постарался уснуть, и это ему в конце концов удалось.
...Приснился ему странный сон. Будто бежал он, босоногий и легкий, по белому песку морского берега, но море было совсем не такое, как на острове Курку - теплое, синее-синее, и небо над головой было тоже синее, без единого облачка, и в этом замечательном небе сияло ласковое солнце... Впереди с веселым смехом неслась девушка, гибкая, тонкая, темноволосая, и он догонял ее, хохоча от души, и они кувырком летели на влажный песок, девушка оборачивалась... и его обнимал сияющий взгляд _ярко-синих_ глаз, вовсе не тех, что он ожидал увидеть. Какой-то совершенно невероятный коктейль из радости и огорчения ожег ему все нутро, он замер, не в силах ни шевельнуться, ни слова сказать, совершенно не представляя, что ему делать и как себя вести... И тут чей-то далекий крик, призыв о помощи, донесся до него, он ничего не понимал, ибо та, которая могла звать его, лежала в его объятиях, а значит, кричала другая, он совсем обалдел, голова шла кругом, и тем не менее он вскочил на ноги и помчался на помощь... Какие-то туннели, затхлые пещеры, подводные гроты... он с кем-то сражался (эту часть сна он запомнил плохо), куда-то проваливался, падал, пробирался сквозь странного вида развалины... и все-таки, прорвавшись сквозь лабиринт тягостных кошмаров, он находил ту, _другую_ девушку (или, наоборот, _первую_, которую он ожидал увидеть на берегу... он совсем запутался), и вырывал ее из лап закованного в черный металл гиганта. А затем он вновь оказался на берегу, но уже у другого моря, мрачного и холодного, и свинцово-серые ледяные волны размеренно накатывались на белый песок, по-змеиному шипя, и был он совсем один... Что-то не так, не так было в этой концовке сна, она _неправильная_, подумал он, словно кто-то подменил кусочек истинного сна другим, лживым фрагментом, он напрягался, пытаясь разглядеть за тусклой серой пеленой краски иного, яркого, _прежнего_ мира... Иногда ему почти удавалось это, и он видел себя и двух девушек, и еще кого-то, поразительно знакомого, говорившего что-то исключительно важное... но слова не долетали до него, да и мрачный свинцовый туман, сгустившись, скрыл видение, и он снова стоял у кромки угрюмого прибоя, и ледяной ветер пронизывал его... А затем он засмеялся, потому что понял, что это сон, а в действительности кто-то ласково целует его.
