Всю жизнь его не интересовали отношения. Подцепляя очередную девчонку, он знал, что это ненадолго и его полностью устраивало такое положение вещей. Идеальный вариант Дина — беспроблемная, готовая на все и сексуальная. С ней не нужно думать о том, что дальше. Это и так понятно — секс. И ведь Ника, положа на руку на сердце, скорее всего такая же. Она не скрывает свой интерес и желание, она не просто так просила выключить телефоны. Время пока молчит телефон — вот срок их романа. Может чуть больше. То время, которое они проводят тут в этом доме, где рядом нет никого. Зачем отказываться?
Марк медленно поднимается по лестнице, замирает на площадке второго этажа перед ее комнатой и упирается лбом в дверь. Нужно просто зайти так, как любила заходить она. Без стука, без извинений и будь что будет.
От мысли о сонной обнаженной Нике под простынями становится жарко, кровь приливает к паху и дыхание перехватывает, а потом Марк слышит приглушенные рыдания и уже без раздумий открывает дверь.
Ника сидит на полу, сжавшись в маленький беззащитный комочек, закрыв лицо руками, и плачет.
— Эй… — Парень присаживается рядом с ней. — Что произошло?
— Ничего, — всхлипывает она и пытается отвернуться, видимо, не желая демонстрировать слезы.
— Это я? Из-за меня? — мелькает неприятное подозрение.
— Нет. — Она качает головой и инстинктивно тянется ближе к Марку, позволяя себя обнять. Прижимается дрожащим телом и утыкается мокрым лицом в плечо.
— Раз уж ты пришел, можно я тебя попрошу? — шепчет тихо, не поворачиваясь и пряча взгляд.
Марк прикрывает глаза, понимая, что этой, несчастной и маленькой, зареванной Нике он готов позволить все, что угодно, и выполнить любой каприз. Она невероятно нежная и трогательная и совсем не похожа на стерву, которую он знал совсем недавно.
— Что ты хочешь?
— Забери меня к себе. Пожалуйста!
Желание жгучее и неконтролируемое вспыхивает в душе, Марк сжимает зубы, так как член стал каменным в ответ на ее просьбу, высказанную хриплым от слез голосом. Она хоть понимает, что творит с ним? Судя по вздрагивающим плечам и мокрым щекам, которыми она прислоняется к его груди — нет. Как раз сейчас Ника меньше всего думает о сексе. Ей просто плохо.
— Ник… — шепчет парень, пытаясь убрать волосы с ее лица.
— Марк, просто забери. Я не прошу ничего. Я все поняла и не буду навязываться. — Она невесело хмыкает. — Окей, я понимаю, когда меня посылают. Я тебе не нравлюсь… просто забери.
«Не нравлюсь»… Если бы это было так, тогда все было бы проще. «И все же она тоже думает о сексе» — эта мысль рождает в душе какое-то болезненное удовлетворение.
