− А что же ты сразу не дала себя обнять?
− Вот еще, я сразу ничего и никому не даю. Сразу я только беру то, что мне надо.
− Хм, вот ты какая.
− Все нормальные женщины такие.
− Ну, допустим…
− Помолчи, мы уже пришли.
Дома нас ждал уют и журнальный столик с вином и фруктами. Жила она одна и, судя по обстановке, очень даже неплохо. Имела, наверняка, в городе пару мест, где на неё пахали безмозглые трудоголики, и стригла с их усердия крупные и мелкие купюры.
Она была очень привлекательная, крашенная шатенка с зелеными глазами, лицом похожая на окончательно забуревшую Милу Йович с фигурой греческой вакханки. Она могла бы прослыть очаровательной, но холодный блеск изумрудных глаз выдавал тертую стерву, которая делает только то, что хочется, и всегда своего добивается.
Мы толком и выпить не успели, не поболтали, как она в постель потащила.
Свое дело я знал хорошо. Но только мы затеяли нашу полулирическую возню, как на меня снизошло озарение. Это что же такое в мире происходит, подумал я. Умная и красивая женщина, как минимум два образования, хватает с улицы первого попавшегося подонка и тащит в койку. А ведь кто-то добивался её по настоящему, мучился и любил, дарил цветы, безделушки всякие носил и ревновал. А то, может, любовь свела его с ума настолько, что он ночами стоял под балконом и пытался петь серенады. А ему от ворот поворот, мандой по влюбленному сердцу и с первым встречным в постель. Где, спрашивается, справедливость?
− Слушай, − прервав процесс на интересном месте, спросил я, − а у тебя был какой-нибудь отвергнутый поклонник?
− А как же, только почему был, он и сейчас есть. И не один.
− И он цветы дарил, в любви признавался?
− Да.
− А под балконом серенады пел?
− Нет.
− А ты ему взяла и отказала?
− Тебе-то какое дело? − удивилась она.
− Почему? Почему? − не унимался я.
− Что почему?
− Почему влюбленному поклоннику отказала, а меня меланхоличного подонка с улицы подцепила? Почему?
− Хм, забавный ты, − усмехнулась она, стараясь возобновить процесс. − Влюбленному поклоннику сразу душу и сердце подавай. А мне простого секса хочется. Ты уж позволь, мне самой решать, с кем встречаться.
− Тебе волю дай, ты, наверное, и с чертом переспишь, − зачем-то ляпнул я.
− А ты что, пришел мне грехи отпускать?! − она зло сверкнула глазами и выбралась из-под меня.
− Нет, − покачал я головой, сделав невинное лицо. − Просто никак не пойму, как можно без любви совокупляться. Ты что животное?
− О, господи! А сам-то! − воскликнула она.
