Он остановился во дворах около дома, недалеко от продуктового в подвале. Около входа уже стояли местные, всем знакомые алкаши и просили у женщин жалости, а у мужчин мелочи. Мурка не стал даже смотреть на них. За прилавком скучала Элла. Увидев Мурку, она выпрямилась и поправила волосы.
– Мурка, привет, – кокетливо поздоровалась Эла.
– Привет, привет. Как дела?
– Хорошо? Ты ко мне?
– Честно говоря, нет, но посмотрим. Салим тут?
– Эх, там сидит, – она показала пальцем на скрытое за шторой помещение.
– У себя, понял.
Мурка приоткрыл занавеску. За ней распивали пиво портовые рабочие. Несколько мужчин прятало в черные пакеты спиртное. В воздухе стоял запах мочи и курева. Разговоры скрывало радио «Дорожное», телевизоры издавал аплодисменты. За прилавком стоял пухлый кавказец лет сорока в сером свитере. За стойкой Салим выглядел так, будто, кроме туловища, у него больше ничего нет. Для его работы большего и не надо.
– День добрый, – бодро сказал Мурка.
– Добрее видали, – ответил Салим. – Что будете?
– Да что покрепче, знаешь.
– Возьмите темного. Оно вас так возьмет, что…
– Я про другое крепкое, – перебил его Мурка. – Водку там.
– Водку? – удивился Салим. – У нас такого в помине не было.
– Разве? Я сюда не в первый раз прихожу.
Салим присмотрелся. Мурка ничем не отличался от большинства других клиентов.
– А ты сюда не впервые приходишь, да?
– Обычно я больше по вину, для девушек, – соврал Мурка.
– Ну да, точно. Не узнал, извиняй. В общем, чего желаешь?
– Да у меня предложение есть.
– Предложение будешь своим девушкам делать. Ты о чем?
– У меня в машине ящик водки нераспакованной. Местная. Отдам за дешман.
– Раз отдашь – может, бесплатно, м? Угостишь присутствующих?
Мужики подняли головы и с жаждой в глазах уставились на Мурку.
– Все стоит денег, – громко произнес Мурка.
– Твоя правда, дорогой, – Салим улыбнулся. – Что за водка-то?
Мурка достал из кожанки бутылку и протянул ее Салиму. Тот несколько минут рассматривал этикетку, делая вид, что хоть немного разбирается в водке. Его познания ограничивались ценой, бутылкой и маркой. Удивительно, но в городе Салим считался сомелье. Знали об этом, парадоксально, немногие. Салим поставил бутылку на полку, посмотрел, как она смотрится среди других, и озвучил свою цену. Мурку она не устроила. Он собрался уже уходить, но в последний момент Салим согласился на озвученную цифру. Они пожали руки, и через несколько минут водка заняла достойное место на прилавке за ширмой, между вином из родной республики и коньяком из соседней. Мурка пересчитал купюры и спрятал их во внутренний карман куртки. Радость за себя, гордость за себя, легкое возбуждение – все одновременно село ему в горло. Давно такие деньги не были у его груди. Последний раз – на свадьбе друга, когда ему доверили вручить конверт, он чувствовал сквозь них, как бьется сердце. Жизнь оно стояло, дохало на отвали, а тогда по-настоящему забилось. Сложно представить ту боль, когда Мурке пришлось оторвать конверт от груди и с улыбкой вручить жениху. Машина заполнилась сигаретным дымом. «В последний раз, – обещал себе Мурка, – в салоне будет пахнуть сеном, дальше только «Парламент» и успех». Зазвенели ключи, раздался недовольный крик. Машина не заводилась.
