– И что ты наделал?
– Что?
– Зачем ты все это устроил?
Максим не понимал. Луна достала нитку, ту самую, что выпала, когда Максимилиан сбегал отсюда.
– Это все, что от тебя осталось… Так странно. Ты был, а потом ушел. Тебе здесь не понравилось? Мне тоже не нравится. Ты сейчас уже далеко, и они тебя точно не найдут. Жестокие люди, увязшие во тьме. А ты стремись к свету. Всегда. Помнишь?
– Помню. Я слышал это, когда ехал на крыше автобуса.
– Знаю, ты мне рассказывал. Но тогда тебе не удалось сбежать. Тебя поймали, ты бредил. А я сидела рядом и говорила с тобой. Я верю, что ты не сумасшедший.
– Сумасшедший?
– Они считают, что у тебя диссоциативное расстройство идентичности, или шизофрения. Твой случай особенный. Один из твоих «Я» лежит здесь, а второй знакомится с Эсперансой, Люцией, совершает необдуманные поступки, сходит с ума, попадает под машину и бродит по лабиринтам.
– Откуда ты все это знаешь?
– Иногда ты приходил в себя и рассказывал мне. Иногда бредил и выкрикивал слова, я, частично, понимала, о чем ты пытаешься сказать.
Максимилиан молчал. На белом полу появились золотые квадратики. Девушка сидела и смотрела на них.
– А ты? Неужели ты…
– Я Луна. Меня ты тоже видел. Ты говорил, что ночью мои глаза становятся золотыми, а днем, – она посмотрела Максиму прямо в глаза, – вот такими.
Голубые глаза, белые волосы.
– Зачем ты меня дурачишь? Мне же не приснилось все это?..
– Не знаю. Может, это твоя душа… путешествовала.
– Значит, ничего не было, я все время лежал здесь? В психушке?
Луна кивнула.
– Я уверена, что скоро ты выздоровеешь. Ты согласен лечиться?
– Да. Но, как я понял, отключаюсь неосознанно…
– Это так… Больше этого не повторится.
– Откуда ты знаешь?
Она задумалась:
– Не знаю. Чувствую.
Глава 20
В это утро Луна нарушила два главных правила, которые могли напугать и спровоцировать больных: она бежала по коридору и кричала:
– Максимилиан! Тебя завтра выписывают!
Он не поверил своим ушам. Уже три месяца за ним ежеминутно следили, давали таблетки и мучали психологом и психиатром. Каждый день он старался запомнить лишь одно: вот уже десять лет он лежит здесь, он никуда не уходил, он никуда не уходил, волшебства нет, Люции нет, Эсперансы нет. Он просто был болен.
– Постарайся ничего не натворить, – повторяла Луна.
– Хорошо. Ты же знаешь, я полностью здоров.
– Знаю.
Максим внезапно побледнел:
– А как же ты? Мы больше не увидимся?
Луна засмеялась:
– Какой ты смешной. Я буду жить с тобой. Больница – всего лишь место работы.
