– Может, поможешь? Он за перила цепляется, – Луна шагнула через порог и кивком головы показала на шлейф, который струился по лестнице.
– Помочь? – Максимилиан был слишком ошеломлен, чтобы понимать все сразу. – Да… да, конечно.
Он спустился ниже, шлейф тянулся еще метра полтора и оказался очень тяжелым. Максим занес его в квартиру и закрыл дверь.
Они неподвижно стояли у двери и смотрели друг на друга.
– Ты, – он пытался что-то выговорить, но заикался, – ты очень-очень красивая.
Она даже не улыбалась. Продолжала смотреть на него прекрасными глазами и не улыбалась. Лишь провела тонким холодным пальцем по его щеке.
– Ты же ждал меня.
Сегодня ее голос был мягким и приглушенным.
– Я по тебе скучала, – Луна шептала ему на ухо,– а ты все не засыпал… Ты все не засыпал…Тебе обязательно нужно спать. А иначе ты будешь слишком слаб… – она прошла в комнату, черная река струилась за своей хозяйкой. Максимилиан пошел следом. – Хорошо, что ты начал писать про меня, – она опять читала его черновики. – Знаешь, я не всегда такая… Какой была вчера. Это так… Так… Для забавы. Любовь – это по-другому. Любовь – это любовь, – она положила на стол тетрадь. – Думаю, тебе стоит над ними поработать. Но не уничтожай то, что уже написал. Не уничтожай… Оно живое… Не убивай… Не убивай.
– Не убью.
А потом они сели на диван и смотрели в окно. Был рассвет. Городские серые голуби, влетая в него, делались жар-птицами. Красиво. Но когда они где-то опустятся, вновь станут собой. Печально. Они не будут исполнять желания. Их перья, вырванные перья, не будут исполнять желания ненасытных людей. Радостно. Люди взорвали бы планету своими необдуманными мыслями. Точно, взорвали бы. И Вселенную. Нет. Вселенную – нет. Вселенная – Пространство. Пространство – Вечность. Вечность нерушима.
Лучи солнца стали касаться Луны, ее платья. Драгоценные черные камни блестели.
– Я ухожу. Мне пора, – опять прошептала она.
– Почему так скоро?
– Пора…
Она поднялась и медленно пошла к двери. Величаво так. Как императрица во время коронации. Максим хотел помочь донести шлейф, но она не согласилась.
– Когда ты вновь придешь? Завтра? – произнес он, когда они стояли в дверях. Но Луна лишь продолжала смотреть ему в глаза. Ей не свойственно было отвечать на вопросы. А потом произнесла:
– Может, поцелуешь?..
Глава 17
Максимилиан этим утром уже не смог заснуть. Сначала он просто сидел напротив окна, смотрел на небо и не думал. Потом сидел напротив окна, смотрел на небо и думал. Думал, сам не понимая, о чем. Значит, он не думал. Хотя, если он думал о том, о ч
