– Оно не выключается.
– Что за .. твою мать !!!
– Да что ты психуешь! – говорит электрик. – У тебя сейчас водяра закипит. И чего ты пацана за ней гонял. Не мог портвейна выпить?
– От него долго воняет, – говорит Первый Заместитель. – Это раз. Во-вторых, он плохо действует на печень. Если у тебя есть запасная, одолжи мне, и я буду жрать с тобой этот портвейн до скончания века. Я еще жить хочу. Надо же, какие суки, не могли они прямо ничего другого по радио передавать. Это им надо сейчас, когда я водку пью, твари. Ну, давай!..
Выпив водку до конца и обсудив с электриком все проблемы, он поднимается из подвала ему известным хозяйственным лифтом, выходит в маленький черный дворик, где его никто не ждет, и, обогнув угол, оказывается на хмурой прохладной улице с нависающими облаками – а там, по обыкновению, чуть дальше второго парадного его ждет большой черный автомобиль Первого Заместителя. Он направляется к нему и, отсекая даже стремление приблизиться двух-трех наивных посетителей и просителей ( и не в картине ли “Июль” они все живут, интересно?), оказывается в машине, дверь которой закрывается, как бесшумные врата. Черный космический цвет и совершенные до жути формы отъезжают в несколько движений с незнакомым смертному звуком. Очнувшись в машине от услады общения с электриком, Первый Заместитель, затуманенный и травмированный парами водки, вспоминает, что ему совершенно некуда ехать. Водитель это прекрасно понимает, и они едут, и едут, и едут.
В это время на вахту заступает сменный редактор.
– Что Вы на сегодня приготовили? – задает неожиданный, как всегда, вопрос, сменный редактор.
– Твою смерть, подлец!!! – отвечает репродуктор на стене, потому что редактор, как-то вот так – один в этой огромной редакции. Все придут еще только минут через двадцать. Сменный редактор только вчера заступил на должность редактора вообще и мертв от волнения. Вот он и репетирует. Пьеса, передаваемая бездарно по репродуктору, внушает ему своим шуршащим фоном и поскребыванием по бумаге изнутри, что у него ничего не получится. Не то, что сегодня. Никогда не получится. Ничего не получится. Никогда.
– Боже, что ты наделала!! – кричит потихоньку репродуктор.
Репродуктор тихо скандалит.
… Сменный редактор уже час, как подписывает всякие бумаги. Вокруг кипит понемногу ночная жизнь, бегают и хлопают иногда, правда, в два раза меньше, чем днем.
Ряд кабинетов закрыт.
В приемной Первого Заместителя, размером с посадочную площадку для вертолета, дежурит референт, но другой, а не тот, который дурил режиссершу. Режиссерша, просмотрев в прокуренной, слегка роскошной грязной квартире отснятый материал, дымит и предается греху, а именно – пытается кому-то что-то объяснять. Тот, по счастью, знает, что она его завтра подведет. К несчастью, ему больше некуда деваться.
