.
По случаю своего вступления на Патриарший престол Максим V в послании к митрополиту Евлогию написал, что он по-прежнему считает его (вопреки желанию Московской Патриархии) своим экзархом в Европе, и напомнил порядок поминовения Патриаршего имени за богослужением. Первосвятитель Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ) митрополит Анастасий (Грибановский) обменялся с Патриархом Максимом сердечными приветственными грамотами, где владыка Анастасий был назван «возлюбленным о Христе собратом», а не раскольником. Кроме того, новый Константинопольский Патриарх встретился с настоятелем прихода РПЦЗ в Стамбуле архимандритом Серафимом (Палайдой) и выказал ему большое расположение[37].
В декабре того же года Сербский Патриарх Гавриил в беседе с митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем) так охарактеризовал действия Патриарха Максима: «Константинопольская Церковь – это красивый переплет книги, из которой вырваны все страницы. Она – в упадке, и духовном, и материальном. Живет только на английские деньги. Патриарх Максим, скорее, русофил, но ни одного самостоятельного шага он сделать не может: за него работает окружение, особенно митр. Иоаким и Геннадий – сторонники власти Вселенского Патриарха над другими Церквами и не любящие Русской Церкви»[38].
2 марта 1946 г. Патриарх Алексий отправил Максиму V телеграмму: «В октябре минувшего года пред почившим Святейшим Патриархом Вениамином по просьбе православных в Финляндии был возбужден мною вопрос о возвращении Финляндской Православной Церкви в лоно Матери-Церкви Русской, так как причины временного перехода ее в ведение Вселенского Патриарха в настоящее время отпали. Православная паства Финляндии с нетерпением ждет этого возвращения. Такое же ходатайство перед почившим Патриархом возбудил в свое время митрополит Евлогий из Парижа. До сего времени ни в Финляндии, ни в Париже ответа от Вселенского престола не было. Усердно прошу, Ваше святейшество, прислать мне и передать Финляндскому архиепископу Герману и митрополиту Евлогию Ваше благословение на означенный переход». Уже 9 марта Патриарх Максим прислал ответную телеграмму: «Финляндский церковный вопрос решен, пишем. Константинопольский Максим». 13 марта не вполне удовлетворенный Патриарх Алексий еще раз телеграфировал: «Телеграмму Вашего Святейшества о разрешении финляндского церковного вопроса получил с удовлетворением. Ожидаю решения и по парижскому церковному вопросу, о чем я телеграфировал Вам 2 марта»
