Дальнейший осмотр вверенной мне Академии прошел без сучка, без задоринки.
Темнар показывал и рассказывал ничуть не хуже Мельниса. Больше не прижимал, лишь изредка увлекался, брал под локоть или касался ладонью талии и тут же спохватывался – отдергивал руку. Он по-прежнему контролировал себя гораздо лучше командора. Волновался, порой заглядывал в глаза, словно искал в них ответы на собственные вопросы, но ничего лишнего себе не позволил. Практически.
Только один раз его прорвало. Я тряхнула головой, подтверждая, что слушаю, и прядь упала на лицо. Темнар остановился, осторожно коснулся локона и убрал его за ухо, касаясь щеки горячими пальцами. Облизал губы, будто мучился жаждой, наклонился, но мгновенно выпрямился и пошел дальше.
Кабинет ректора порадовал простором и деревянной мебелью – я сто лет ее не видела, во всех смыслах слова. Два удобных компьютера растягивали мониторы на половину высоты комнаты и при желании показывали все помещения вуза, кроме уборных. Листать не требовалось, лишь задавать направление голосом.
Вместительные аудитории, удобные лекционные с кафедрой, что могла двигаться по силовому полю и даже летать. Преподавателю не требовалось ходить, оббивая ноги – он вводил специальный идентификационный код – и парил, ездил, зависал над «залом».
Студенты размещались на удобных скамьях с подушками из гелиевого пластика – и те принимали форму тела, позволяя устроиться с максимальным комфортом.
В кафе приятно пахло горячими пирогами с курицей, пельменями с сытным мясом и тонким тестом, фруктовыми соками и множеством других вкусных блюд. Незнакомые мне шедевры инопланетной кухни тоже источали ароматы. Терпкие и острые настолько, что чесалось в носу, кислые настолько, что хотелось поморщиться, и сладкие до такой степени, что во рту слипалось.
Огромная преподавательская с удобными креслами и трибуной, лаборатории с новейшим оборудованием, подсобные помещения… Все в Академии было по последнему слову техники: новое, дорогое, качественное. Даже виртуальные доски, на которых писали мелками-лучами. Цвет и толщину линий преподаватели задавали сами.
Бумажную волокиту прежних лет заменила полная автоматизация. Программы для лекторов, расписание, объявления – все сообщали компьютеры связи, выставляя из стен тонкие листки виртуальных экранов.
Я поняла, что просто нужно как следует порыться в ректорском компьютере, изучить организацию труда в Академии, приноровиться. И все вроде бы шло гладко… пока не выяснилось, что на военной станции ходят гладко только луссы. Негуманоидная раса, похожая на огромных улиток. Я очень долго привыкала к тому, что говорили они при помощи специальных устройств для имитации голоса. Между собой луссы общались инфракрасным излучением и ультразвуком.
