Однажды в Италии, 24 декабря 2011 года, я собирался лететь из Бергамо в Ригу, оттуда в Москву, а затем в Сибирь, чтобы встретить Новый год в окружении своих детей. Билеты были куплены заранее.
Быстрый шаттл доставил меня в аэропорт. Погода была прекрасна, пели птицы, и итальянцы гуляли повсюду в белых штанах. Температура воздуха в этот день составляла 24 градуса тепла. Шаттл высадил пассажиров у дверей терминала, прямо за ними располагались стойки бюджетной авиакомпании “Ryanair”, которая торгует билетами из Бергамо в Ригу за 15 евро.
Гордо кидаю на стойку регистрации краснокожую паспортину. Клерк лениво берёт документ и спрашивает: “Boarding pass?” Я расслабленно отвечаю: нет у меня, мил человек, посадочного талона, но я уверен – i’m sure – что ты его сейчас напечатаешь. “Sure, – кивает клерк. – Forty euros”. На этом месте расслабленность покидает мою нервную систему. Сколько-сколько? Перелёт – 15, а бумажку напечатать – 40?! “Yes! – отвечает клерк. – That’s a rule. If you didn’t make on-line check-in, you should pay 40 euros”. А если у меня нету? (У меня и правда не было – потратился в Ватикане на пиво.) “It’s only solution”, – говорит райэнэйровец, что в переводе означает “это твои проблемы, чувак”, и теряет ко мне интерес.
Имея бледный вид, заламываю руки в центре зала. Если сейчас прощёлкать рейс на Ригу, самолёт в Москву улетит без меня, и на сибирский рейс я тоже не попаду. И восстановление этой авиацепочки под самый Новый год обойдётся в бог знает сколько денег, которых нет. И мои дети останутся без подарков. Стало быть, only solution – найти деньги здесь и сейчас.
С отчаянной решимостью фланирую вдоль стоек регистрации, заунывно повторяя “anybody fly to Riga?”. Вежливые люди отвечают: пардон, мы в Лондон, Марракеш, Шарлеруа – там интереснее, чем в вашей скучноватой Риге. Но я не сдаюсь, продолжаю заклинать пространство.
И наконец – подействовало. Милая девушка в ситцевом платье в синий горошек откликается по-русски: я лечу, а что? Не в силах быть галантным, говорю прямо: одолжите денег! Она смотрит на меня голубыми глазами и открывает сумочку: вот, возьмите. Я не до конца могу поверить, что такое бывает. Спрашиваю: как вас зовут? Это, конечно, глупо прозвучало, сначала: “дайте денег!”, а потом: “как зовут?”. Она отвечает: Надежда. Что?! Нет, так вообще не бывает, чтобы незнакомка, при этом Надежда, платье в горошек, и вот так сразу 40 евро. Это всё-таки сон… Иду на посадку, сомневаясь в реальности происходящего.
