Как темные копья, что пишут кровавую быль,
Как белые лезвия йеменских гладких мечей,
Чья сталь ослепляет сверканьем разящих лучей.
Мечи, приютившие смерть под своим острием,
Питаются плотью, а кровь для них служит питьем.
Когда со знаменами алыми ветер играет,
То вслед за полотнищем радостно сердце взлетает.
Делами своими герой изъясняться привык:
Отважны поступки — объят немотою язык.
И если герои врагам уготовили встречу —
Копье говорит, меч блистает отточенной речью.
Был ненавистен — стал любим: так сердце повелело,
Подобны мы одной душе, вселившейся в два тела.
А кто поссорить хочет нас, не оберется сраму:
Он словно тот, кто в гору лез, а угораздил в яму.
Недаром каждому из нас теперь он ненавистен:
Никто вовеки двух мечей в одни ножны не втиснет.
Ну, что ему до наших дел? Мы разберемся сами.
Пусть держится особняком, как нос между глазами.
Я думал о тебе: ты море иль луна?
И мысль моя была сомненьями полна.
Я «море» говорю, но там отлив бывает,
А море щедрости твоей не убывает.
Я говорю «луна» — а ей ущербной быть,
И потому с луной нельзя тебя сравнить.
О смерти кто напомнил мне? Душа о ней забыла,
Когда с женою и детьми так хорошо мне было.
И вдруг холодная рука моей руки коснулась,
И слезы брызнули из глаз, спина моя согнулась.
О, мне судьбы не отвратить от начатого дела!
А дело это — отделить мой скорбный дух от тела.
Коль ты разумен, то в шелка не облачайся
И благовоньями с утра не умащайся,
Не надевай колец, чьи камни как лучи,
Плащ за собою по земле не волочи.
Не чванься. Пусть твой шаг всегда неслышным будет,
Не должен восседать ты с выпяченной грудью,
Не должен важничать: куда б ни привели
Тебя твои пути, будь скромен, будь в пыли,
Ходи нечесаный, в невзрачном одеянье
Из самой что ни есть простой и грубой ткани.
И пусть твои глаза без зависти глядят
На тех, кто облачен в сверкающий наряд,
Кто силой наделен и чьи надменны речи,
Кто наслажденьям предается каждый вечер,
Кто совесть заглушил, но отрастил живот
И кто не думает о том, что завтра ждет.
Сегодня на коне он будет красоваться,
А завтра под бичом кричать и извиваться.
То впал в немилость он, то снова на коне…
Нет! Зависть вызывать иль жалость — не по мне.
И счастья в жизни не найти,
И от судьбы мне не уйти,
И сколько б ни старался я,
Дурной удел — не для меня.
Так что же взяться заставляет
Меня за дело, что толкает
