Ирландские саги | страница 36
Тема ее — любовь неземной женщины к смертному, которая может длиться лишь до тех пор, пока он хранит тайну этой любви. Возможно, что именно от кельтов эта сказочная тема перешла к другим народам Европы, став весьма популярной в средневековой поэзии.
Один из вариантов ее — англо-нормандская поэма Марии Французской (около 1165 г.) о Ланвале, чрез посредство английской переделки ее «Sir Launfal» (середины XIV века), послужившая источником для драмы Э. Стуккена «Рыцарь Ланваль» (была поставлена в 1923 г., в переводе Ф. Сологуба, в б. Михайловском театре). Ту же тему можно обнаружить, в сильно измененном виде и с обменом ролей между героем и героиней, в сказании о Лоэнгрине.
Данная сага, в соответствии с обычным приемом ирландских сказаний (см. вступит. статью, стр. 43), имеет своей задачей объяснить происхождение имени Эмайн-Махи, столицы уладов. О глубокой древности ее свидетельствует еще в большей мере, чем отсутствие в ней Кухулина, второй мотив ее — постигающий уладов странный недуг, который несомненно является отражением какого-то древнего магического обряда (см. прим. 6 к тексту).
Древнейшая версия саги, записанная в XII веке, издана Е. Windisch’ем в «Berichte der Königl. sächs. Gessellschaft der Wissenschaften, Phil.-Hist. Klasse», 1884. Так как она содержит ряд искажений, мы выбрали для перевода другую версию, более позднюю по времени записи (XIV–XV веков), но не менее древнюю по происхождению, переведенную R. Thurneysen>,ом, «Sagen aus dem alten Irland», Berl., 1901.
ОДИН богатый улад жил в горах, в пустынной местности. Крунху, сын Агномана, звали его. Богатство его сильно возросло, и много сыновей было у него. Но жена, мать его детей, умерла. Долгое время он жил, не имея жены.
Однажды, когда он лежал в своем доме, он увидел, как вошла прекрасная юная женщина; дивно хороши были облик, одежда и движения ее. Маха>{20} было имя женщины, как говорят люди сведущие. Она села на скамью у очага и развела огонь. До самого конца дня оставалась она в доме, никому не говоря ни единого слова. Она достала квашню и решето и стала готовить и прибирать все в доме. Когда наступили сумерки, она, никого не спрашивая, взяла ведро и выдоила коров. Войдя опять в дом, она повернулась в правую сторону>{21}, прошла на кухню, распорядилась по хозяйству и затем села на скамью возле Крунху.
Когда все ушли спать, она осталась у очага и потом притушила огонь. Затем она повернулась в правую сторону, подошла к Крунху, легла под его плащ и обняла его рукой. Так и зажили они вместе, и она зачала от него. Теперь еще больше возросло его богатство; для нее же было радостью, что он здоров и хорошо обряжен.
