Олмен поднимался правее, его ботинки то и дело оскальзывались на мокрых камнях, и он цеплялся руками за колючие ветки шиповника, тормозя свое скольжение. Мелкие иголочки впива-лись в кожу и под ногти, и он шипел, встряхивал рукой, и пытался натянуть на кисть рукав куртки. Помогало слабо.
Продвигались мы медленно. Вторая неделя в пути, люди устали и мечтали уже поскорее вер-нуться в штаб, отъесться до отвала и отоспаться в теплой мягкой постельке. Это был наш третий схрон. Самый труднодоступный.
Проводник, не оглядываясь, бодренько семенил впереди, ловко маневрируя среди кустов и камней, продвигаясь вперед чуть боком, помогая себе палкой и расчищая путь от веток. Его невысо-кая скомканная фигура почти скрылась за белесой завесой мороси и тумана, и идущий за ним сле-дом разведчик остановился, окликнул его. Его окрик подхватило эхо и вернуло назад с сухим шоро-хом каменной осыпи. Парень ругнулся и затоптался на месте, не зная, то ли догонять проводника, то ли ждать остальную группу.
А потом раздался тихий характерный щелчок. Паренек резко остановился, глянул себе под ноги, побелел и в панике оглянулся на нас.
— ЛОЖИСЬ!!! — раздался в стороне вопль Олмена, и в следующий миг меня снесло рух-нувшем сверху телом Его Светлости.
Медвежьи объятия сдавили меня со всех сторон, не давая шелохнуться. Удар о землю выбил из легких весь воздух. Нас закрутило и понесло вниз по склону, швыряя на камни и кусты.
Грохот близкого взрыва саданул по ушам, оглушая. А за ним еще и еще один. Мины! Чертовы мины взрывались одна за другой, осыпая нас мокрой землей, обломками ветвей и каменным кроше-вом. Цепная реакция. Принцип домино.
Зацепившись растрепанной косой за куст, я заорала, оставляя на ветках изрядный клок свет-лых волос, но крика своего не услышала, заглушенная очередным взрывом.
Нас ощутимо тряхнуло, переворачивая в воздухе, и швырнуло спиной вперед на замшелый валун. Я завыла, изгибаясь от тупой боли в ребрах, расставила ноги, уперлась каблуками ботинок в землю, взрывая фонтаны каменной крошки, и наконец-то затормозила наши с герцогом нещадные кувыркания.
Расслабленное и в разы потяжелевшее тело Энжью вдавливало меня в землю непомерной тя-жестью. Его голова безвольно дернулась, стоило мне толкнуть посильнее в попытке выбраться из-под него. Я испуганно заерзала и напряглась, переворачивая его на спину. Прислушалась к дыха-нию, нащупала пульсацию сонной артерии. Жив! Слава Богу, жив! Но контужен и ранен. Надеюсь, не критично. А что с остальными?
