Остальных ребят нагнали чуть позже, помогли им расправиться с остатками повстанцев и вернулись к тайнику считать убитых и раненых. С нашей стороны ранен был один, сержант Аллэр: щеку оцарапал и ногу подвернул в темноте. Убитых было двенадцать боевиков повстанцев. Неплохо.
Как выяснилось позднее, скрытность наша позволила подобраться к противнику очень близ-ко. Они не ждали нападения и не заметили первых потерь. Только Крывнику не повезло, столкнулся с боевиком нос к носу, и тот успел открыть огонь, первой же очередью срезав нырнувшему под при-крытие могильной плиты парню каблук на новом ботинке.
Как только рассвело осмотрели тайник, под который повстанцы использовали несколько рас-положенных рядом могил, углубив и расширив их еще на метр вниз и в стороны.
Трупы повстанцев оттащили подальше, и тоже свалили все в одну общую могилку, прикрыв ее сверху песчаником.
Пока Матин разводил костер и кашеварил, Энжью занялся ревизией схрона, Крывник — по-чинкой своего обмундирования, а я прикорнула, забравшись с головой в свой уютный спальник. Остальные же, видимо, пошли по грибы да ягоды, что после покидали в похлебку щедрой рукой. Ягоды были крупные и кислые, а грибочки сморщенные и коричневые. Какие-то неприглядные и не аппетитные, прямо скажем. Да еще и с кладбища.
Я тайком от остальных, чтоб не обижать ребят, тихонько выплюнула кусочек гриба на брас-лет наручного анализатора: вдруг ядовитый и мне не подходит. Но тот как-то неуверенно мигнул один раз, а потом засветился бодреньким зеленым светом, давая добро. Ох, как бы не аукнулись нам потом эти грибочки галлюциногенные.
Ну я ночью отыгралась на ребятах за эти грибочки, когда притащила им на спине светящийся труп крианца, подсвечивая себе путь лазерными прицелами контактных линз. Они потом долго не решались вернуться на стоянку, бегая от меня по кустам и матерясь. Будут теперь знать, как всякие грибочки на кладбище жрать.
* * *
К следующей цели мы вышли спустя трое суток.
Заброшенная деревушка на границе чахлого леса встретила нас пустыми окнами просевших домов, покосившимся подгнивающим плетнем, заросшими бурьяном огородами и погостом, напо-ловину затопленным расползающимся зловонным болотом. Подобное запустение вызвало у меня стойкое уныние и тоску, которые вскоре передались и другим. Тащится в таком состоянии через бо-лото, да еще и на ночь глядя, не захотел никто, поэтому решили заночевать в одном из заброшенных домиков, выбрав тот, что покрепче, да с крышей над головой.
