А потом его тело дернулось, точно током прошило — это нанороботы начали свою работу. Спешно перевернула его на бок, чтобы не задохнулся, если начнутся рвотные позывы и, придержи-вая бьющееся в конвульсии тело, молилась всем подряд на свете, и богу, и черту, и дьяволу и ма-тушке природе, и космическому разуму и нанотехнологиям. Я не знаю, кто из них помог в конце концов, но он задышал. Хрипло, тяжело, с посвистом, выплевывая при каждом выдохе сгустки крови и содержимое желудка.
— Вот так. Давай, миленький мой. Дыши. Спокойно, спокойно… — шептала я, вытирая его лицо перевязочными бинтами, придерживая голову. А он все содрогался и выгибался, вырываясь из моих рук, а потом вдруг затих, задышал размеренно, ровно. Вытекающая изо рта струйка крови ис-тончилась, иссякла. Я осторожно перевернула его обратно на спину, смочила салфетку водой, об-терла лицо, губы. Приоткрыла рот, капнула на сухой язык пару капель. Он рефлекторно сглотнул, веки его задрожали. Сознание медленно возвращалось. Уф… Живой…
И, как обычно в минуту облегчения, из моих глаз хлынул поток, смывая и боль, и страх, и напряжение.
— Зачем ты это сделал?! Я тебя просила? Думаешь, мне это надо? — причитала я, не в силах сдержать рыдания. — Я не хотела так! А ты?!
А он молчал, все еще приходя в себя и, скорее всего, даже меня не слышал.
— Чем ты вообще думал? Кто тебе разрешил, а? Тоже мне, Бог доморощенный! Не тебе ре-шать, кому жить! Ты думаешь, я так хотела?! Да ты вообще ни о чем не думаешь! — разозлилась я и, подхватив его подмышки, оттащила в более сухой уголок. — Не надо мне таких жертв… Жизнь он мне подарил, видите ли, а сам? А нужна мне такая жизнь, ты спросил? Без тебя?..
Приподняла ему голову, подпихнула под нее свою куртку, разровняла ее, укладывая его по-удобнее. Смахнула со лба упавшие антрацитовые пряди, прошлась пальчиками по лицу, с ужасом осознавая, что я его едва не потеряла. Навсегда.
— Не смей так больше делать! Никогда! — обхватила ладонями его бледное лицо, прижалась к нему губами, покрывая его поцелуями, и ругалась шепотом: — Слышишь? Никогда так больше не делай! Понял?! — тряхнула его за грудки, не сильно, ибо сил уже не осталось, но с чувством. — Ты понял меня?..
— Да…
— Что? — я вздрогнула, недоверчиво вгляделась в его лицо. Может, послышалось?
— Понял, — тихо прошептали белые губы. Веки затрепетали и приоткрылись. Он нашел меня взглядом, слабо улыбнулся и обессиленно закрыл глаза вновь.
— Да что ты понял?! — по второму разу разразилась я слезливыми потоками и бранью. — Да ни черта ты ничего не понял! Бестолочь ты! И за что я только тебя люблю?!
