— Да я ни с чем не контактировал! Да у меня чип! — Олег дернул рукав и сунул запястье в дверной проём.
Чип светился. По лицу Кондрата Иваныча забегали алые всполохи.
— Что такое чип? — спросил он.
Олег опешил.
— Чип лаборатории Веймара, экспериментальный, защитный! Несовместимый с тварями! Который испытывали когда-то на добровольцах, пока правительство не запретило! Такой же, как у Геймгольца, у академика Павшина, у маршала Демидова! Я, наверно, один во всем нашем городе…
— Покойников к ночи поминаешь, — перебил Кондрат Иваныч. — Геймгольц утопился, Павшин выпал из окна, Демидов застрелился, а сам Веймар…
— Да это когда было! С эпохи Инфильтрации ни одна тварь не вселилась в чипированного! Они не могут напасть, если чип!
— Какой еще Инфильтрации?
— Хватит из меня дурака строить! — взорвался Олег. — С которой вы воевали и без ног остались! Когда левиафаны появились, колокола в небе, и твари под землей начали плодиться!
— Твари? Ты правительство имеешь в виду?
— Твари, которые гусеницы! Оборотни! Которые жалят человека, растворяют изнутри и потом носят его оболочку, роль играют! Ходят превращенные!
Кондрат Иваныч все хмурил и хмурил брови.
— Гусеницы, твари, превращенные — как понимать этот бред?
Олег замолчал. И вдруг до него дошло.
— То есть, у меня бред? — воскликнул он. — Подмены в памяти, да? Инфильтрации не было, колоколов нет, превращенных нет? Так у вас выходит?
— Выходит, так… — растерянно согласился Кондрат Иваныч.
— Ага! — торжествующе вскричал Олег. — Тогда всего один вопрос: что ж вы меня, больного бредом, в родной дом не пускаете? Положите на диван, дайте стакан воды, вызовите врача? Нет? Вы же сами сказали, я превращенный, поэтому вы меня боитесь, и надо мне в штаб зачистки под огнеметы! От кого тогда зачистка, если превращенных нет? Откуда тогда у меня подмены памяти, если твари не жалят? Как вы эти нестыковки мне объясните?!
Кондрат Иваныч пошатнулся и выронил один из костылей — тот со стуком упал вглубь прихожей.
— Ты говоришь чудовищные слова! — отчеканил он. — Слышал бы ты себя со стороны!
Он вдруг проворно изогнулся всем телом, с силой захлопнул дверь и быстро повернул ключ.
Олег сел на ступени лестницы и обхватил руками голову. Сидел так долго, пока внизу не раздались шаги — с пустым мусорным ведром поднимался бородатый сосед с пятого этажа.
— Здравствуй, Али, — грустно кивнул Олег. — Плохи мои дела. Скажи хоть ты — я человек еще или тварь, и всех вас скоро пережалю, если меня не остановить?
