Зоя отшатнулась, словно он сунул ей живого биомеханоида, и выбежала из кухни, уронив табуретку.
— До чего ты маму довел! Ты мне не отец больше! — крикнула Таська, захлопнула альбом и тоже демонстративно ушла.
* * *
Митяй гремел ключами в глубине моторного отсека и глухо чертыхался, а наружу торчали лишь его ноги в промасленных штанах. Одна нога задумчиво сгибалась в коленке и снова разгибалась — то ли в такт рукам, то ли в такт мыслям.
— Ты слышишь меня вообще? — нервно спросил Олег.
— Слышу… — откликнулся Митяй.
— А что молчишь? Я вечером домой приду, как мне с ними разговаривать?
Нога напряженно согнулась, в моторном отсеке что-то лязгнуло, и нога разогнулась с явным облегчением.
— Всё, поставил! — объявил Митяй, вылезая. — Тросик тугой, не цеплялся.
Он бросил на пол ключ и пассатижи, скинул рукавицы и вытер ладони об штаны.
— Зойка твоя — баба неглупая. А бабы чуют. — Он внимательно осмотрел Олега. — На тварь ты не похож! — убежденно сказал Митяй. — Хотя… только сутки прошли. Инкубационный период несколько дней. Беспокойство, рвота, потом галлюцинации, потом подмены в памяти, потом забыл свое имя — и всё, личность распалась, пошёл жалить окружающих…
Олег опешил.
— Митяй, ты тоже башкой двинулся?! Я в штольне был с комендантом! И двумя автоматчиками! Даже от лифта не отходил, починил щиток и всё!
— Кто его знает, коменданта, может, они всем гарнизоном давно превращенные…
— Но я-то в своем уме! Я-то знаю, что на меня никто не нападал и не жалил!
— Так на то и подмены в памяти.
Олег стукнул кулаком по верстаку так, что во все стороны полетели отвертки и куски разобранного коммутатора.
— Беспокойный ты какой-то сегодня, — нахмурился Митяй. — Рвоты не было?
— Не было! — рявкнул Олег.
— Бывает без рвоты, — согласился Митяй. — У Пискарева без рвоты было.
— Послушай, у меня веймаровский чип! — не выдержал Олег, оттянул рукав спецовки и показал светящуюся точку.
— Заладил — чип, чип… Ну, повезло тебе когда-то. Теперь всю жизнь будешь хвастаться? — Митяй цыкнул зубом. — Да только чип не гарантия.
— Не гарантия? — вскинулся Олег. — А что тогда вообще гарантия?!
Митяй не ответил. Он вышел на крыльцо мастерской, сел на старый аккумулятор и закурил, глядя в небо. Олег сел рядом на корточки.
Они сидели и курили. Небо было ясным и светлым. И сегодня в нем было много колоколов — гигантские перевернутые чаши неподвижно висели над городом, окутанные дымкой, словно пыльные. Из чешуйчатых колокольных раструбов тянулся пар, но до земли не долетал — рассеивался в атмосфере.
