На нового шефа поглядывали с тревогой, напряжением, явно ожидая только самого худшего. Он был не наш, не просто из другого места, но еще и из другого мира заодно, из того, где столовое серебро, антикварный фарфор и шелковые простыни. Фелтон же держался со спокойствием, находиться среди стольких незнакомых и не слишком дружелюбно настроенных людей для него, кажется, было совершенно естественным делом. Впрочем, адвокат же, пусть даже и бывший. Вряд ли ему так уж сильно симпатизировали в зале суда.
Хиггс бросил в мою сторону вопросительный взгляд, словно бы я могла хоть как-то прокомментировать появление нового шефа в отделе. А у меня ни одного приличного слова не было.
— Мэллоун? — окликнул меня внезапно Фелтон.
Я даже вздрогнула от неожиданности. Неприятно резануло то, что теперь ко мне обращались просто по фамилии, а не «инспектор Мэллоун», как прежде. Раньше я чувствовала себя сильней и влиятельней приезжего богатея, хотя бы потому, что у меня было служебное удостоверение. Теперь Леонард Фелтон едва не по щелчку пальцев отнял это превосходство и даже встал надо мной.
Как же раздражало.
— Да, сэр? — повернулась к мужчине. Это «сэр» мне стоило дорого.
Коллеги пялились на меня, словно ожидая чего-то.
— Будьте так любезны, введите меня в курс дела, как я понимаю, вы должны быть самой осведомленной во всем отделе, — произнес Фелтон с любезной улыбкой. Более чем «светская» гримаса, наверняка десятки раз отрепетированная перед зеркалом.
И если новый начальник отдела знает, что я самая осведомленная, то в курсе и того, кто именно должен был стать преемником старика Чилтерна. Наверняка потешается над незадачливой женщиной-детективом, которую по одной только прихоти лишил повышения.
— Как скажете, сэр, — покорно отозвалась я, но чего мне стоила эта покорность…
— Спасибо, Мэллоун, — кивнул шеф. — Хиггс, будьте так любезны, составьте список одноклассников Маргарет Рид, а также ее школьных учителей и распечатайте.
Коллега пожал плечами и молча приступил к исполнению приказа, собственно говоря, как всегда молча. Именно эта манера больше всего бесила окружающих, а вот Фелтон словно бы не заметил, все свое внимание сосредоточив на мне.
— Итак, Мэллоун, начинайте с того дня, когда вы нашли тело. Утро вторника.
Ну да, разумеется, этот день он наверняка запомнил, ведь именно во вторник я приехала к Дому-на-утесе второй раз и начала расспрашивать Леонарда Фелтона о его алиби, едва родители бывшего адвоката покинули новое жилище сына.
