Патриарх Василий и в дальнейшем пытался сохранять своеобразный паритет в отношениях с Московским Патриархатом и обновленцами. Однако митрополит Сергий по-прежнему отвергал такой «примирительный» подход Фанара в русских делах. В опубликованной в 1933 г. книге митрополита Литовского Елевферия (Богоявленского) «Неделя в Патриархии» приводится такой факт: «Приснопамятный, недавно умерший, Константинопольский Патриарх Василий, приветствуя митрополита Сергия с праздником Святой Пасхи, прислал такое же приветствие и живоцерковному митрополиту Вениамину, именуя его Московским. Представитель Константинопольской Патриархии явился к митрополиту Сергию с вопросом — не будет ли ответа и предложил свои услуги к переводу его. Митрополит Сергий ответил: Его Святейшеству известно, что титул „Московского“ принадлежит только Всероссийскому Патриарху и Патриархия не знает никакого Московского митрополита. А если Его Святейшество наравне с каноническим Заместителем признает еще какого-то „Московского“ митрополита, то какой же может быть от меня ответ?»[184]
Еще в феврале 1929 г. представлявший Константинопольский Патриархат в СССР архимандрит Василий (Димопуло) совершал торжественные богослужения в обновленческих храмах Ленинграда, призывая верующих объединяться вокруг обновленческого Священного Синода в связи с подготовкой к Вселенскому Собору[185].
В конце 1920-х гг. Константинопольский Патриарх поддержал митрополита Евлогия (Георгиевского) в его конфликте с Русским Архиерейским Синодом в Сремских Карловцах, который 26 января 1927 г. постановил предать Владыку Евлогия суду епископов, предварительно запретив ему священнослужение (8 сентября состоялось постановление суда, по которому временное запрещение митрополита было превращено в постоянное). Когда Западно-Европейский митрополит обратился к Восточным Патриархам с просьбой дать оценку спору, то уже вскоре получил полную поддержку с их стороны.
Патриарх Василий III свое отношение к русскому зарубежному разделению первоначально высказал в беседе с архиепископом Александром (Немоловским), который передал эту информацию митрополиту Евлогию. По мнению Первосвятителя, правда была «на стороне митрополита Евлогия, как назначенного Патриархом Тихоном». Относительно наложенного Архиерейским Синодом запрещения Патриарх Василий сказал: «Это запрещение ничего не значит, ибо исходит от власти не компетентной. Патриарх своим указом упразднил прежнее церковное управление. Вселенская Патриархия никогда не признавала Карловацкого Синода. Если мы отвечали Митрополиту Антонию на его письма, то лишь как русскому архиерею, а отнюдь не как председателю Синода… Если бы я, Вселенский Патриарх, будучи в Париже, заметил в вашей Церкви какую-нибудь неправильность… я бы сделал только замечание, а не запретил бы. Запрещение незаконное, оно никакой силы не имеет; на него не следует обращать внимания. Митрополита Евлогия мы признаем и благословляем. Если будет Вселенский Собор, то те, которые по разным причинам, а наипаче по честолюбию, в нынешние ужасные времена сеют смуту в Церкви, не заслужат похвалы от Собора»
