.
11 сентября Патриарх Василий направил «Высокопреосвященнейшему Митрополиту Кир Вениамину, Председателю Священного Синода Православной Российской Церкви, возлюбленнейшему во Христе брату и сослужителю» ответное письмо, в котором повторил призыв к миру и преодолению раскола: «Заочно соприсутствуем с Вами и, поскольку возможно, посодействуем к скорейшему и полному уничтожению печального разделения, которое, будучи вредно Православной Церкви Вашей, глубочайшей печалью исполняет и Великую Матерь Церкви». На главный же призыв обновленцев — приехать лично на их Собор в Москву — Вселенский Патриарх, однако, поблагодарив за приглашение, отвечал вежливым отказом: «…по нашему мнению, личное наше присутствие в настоящее время не может быть исполнимо по многим основаниям и, по нашему мнению, оно не столь даже необходимо. Дух и любовь нашей и прочих братских Церквей смотрит на вас и поможет Вам благополучно закончить дело»[156].
Получив такой ответ, обновленцы заочно объявили Василия III «Почетным Председателем Президиума Собора». В октябре 1925 г. представитель Константинопольского Патриарха в Москве архимандрит Василий (Димопуло) все же участвовал в работе так называемого «Третьего Поместного Собора на территории СССР», войдя в его Президиум, как и представитель Александрийского Патриарха архимандрит Павел (Катаподис)[157].
Подобные действия Вселенской Патриархии вызывали сильное смущение в церковных кругах и в России, и за рубежом. Фанар явно показывал, что его симпатии на стороне раскольников, а не канонической Русской Православной Церкви. При этом обновленцы активно пропагандировали свою переписку с Вселенским Патриархом. «Мы знаем твердо, — писали они, — что Священный Синод Православной Российской Церкви, ведущий свои полномочия от собора 1923 г., находится действительно в общении с Православным Востоком в лице его представителя Вселенского Патриарха. Доказательством тому служат неопровержимые, опубликованные документы, вплоть до последней телеграммы нового Вселенского Патриарха Василия III. А если русская Синодальная Церковь находится в общении со Вселенской Патриархией, если последняя считает первую вполне православной и законной, то как после этого назвать инсинуации никем и ничем не апробированного „местоблюстителя Патриаршего престола“? Называя синодальную иерархию самочинной, он бросает голословное и заведомо лживое обвинение не нам только, а и Вселенской Патриархии — высшей представительнице Православного Востока. Но мы предпочитаем быть в общении с исконным центром восточного православия, чем иметь „благословение“ ничем не апробированного местоблюстителя упраздненного Патриаршества»
