«Кровавая рука» королевских офицеров властно легла на сокровища павшего после кровопролитной войны Серингапатама. Грабеж был столь разнуздан и жесток, что никто не помнил ни о каких долях. Брали столько, сколько хотели. Награбленные ценности исчислялись миллионами. Все, что попадало в руки, перепродавалось и перекупалось. Так, солдат 74-го мадрасского батальона сорвал с убитого Типу Султана бриллиантовые браслеты. Он их немедленно продал английскому военному врачу за 1500 рупий. А тот их реализовал на сумму, приносящую 2 тысячи фунтов стерлингов годовых. И это только один из многочисленных примеров кровавого грабежа, в котором принимали участие все без исключения королевские офицеры из Форта святого Георгия.
Они входили во вкус, грабя поверженные индийские города. Некоторые из офицеров потом не желали возвращаться к унылым армейским будням и «инспекции» базаров. Они дезертировали и сколачивали разбойничьи шайки, которые постоянно рыскали по дорогам Индии в поисках добычи, золота и драгоценностей. С награбленным обходились по-разному. Одни покупали места в парламенте и высокие титулы, другие пропивали легкие деньги и проигрывали их в карты, третьи пускались в спекуляции и авантюры.
Самые низменные инстинкты и страсти свивали себе гнезда в королевских бараках и в домах на «Аллее снобов». Но каждый вечер цвет королевского офицерства, блестя золотом расшитых камзолов и позванивая шпагами, благочестиво тянулся от улицы святого Фомы к церкви святой Марии…
Поучительная история Пигота
…По звуку подков, зацокавших по камням, он понял, что они подъезжают к форту. Он отодвинул занавеску и выглянул из кареты. Темная громада восточной стены внезапно надвинулась и поплыла мимо. Показался проем Морских ворот. Он посмотрел вверх. Тонкий серп молодой луны стоял в вышине. Внизу же все тонуло во мраке тропической ночи. У ворот он не заметил обычного часового, и смутная тревога закралась ему в душу, но он быстро отогнал ее. Рядом спокойно сидел полковник Стюарт, сопровождавший его каждый раз в этих ночных возвращениях из палаты Совета в форт. «Если что, — промелькнула навязчивая мысль, — Стюарт — храбрый солдат».
— Стой! — вдруг раздался окрик.
Все произошло молниеносно, и он каждый раз вспоминал об этом, как о кошмарном сне, подчас отказываясь верить случившемуся.
Лошади стали как вкопанные. Кто-то грубо рванул дверцу кареты, и она распахнулась в ночь. Три смутно белевших лица-маски шатнулись к нему.
