Каковы бы ни были эти причины, во многих странах была выиграна важная феминистская битва. Однако за этой победой в межвоенные годы последовало не уверенное продвижение вперед, а напряженные споры среди феминисток. Конечно, всякие надежды или опасения по поводу того, что женщины будут голосовать единой группой, оказались безосновательными. Как и мужчины, женщины голосовали скорее в соответствии с их классовой, религиозной принадлежностью и семейными традициями, а не из-за приверженности к феминизму. Поэтому не оправдались надежды на то, что политика могла бы морально перемениться из-за предоставления права голоса женщинам. Вопреки опасениям производителей спиртных напитков (они яростно противостояли суфражистскому движению в Америке), многие женщины активно выражали протест против сухого закона (См.: Cott, 1987, рр. 263-264), и, похоже, женское избирательное право не повлияло на принятие решения о запрете алкоголя. На международном уровне некоторые феминистки выступали против милитаризма в 1914 г., а в 1915 г. при поддержке женщин обеих воюющих сторон была создана пацифистская организация «Women's International League for Peace and Freedom» («Женская международная лига за мир и свободу»), существующая и по сей день (См.: Bussey и Tims,1980; Evans, 1987; Florence и др., 1987; Wiltsher, 1985). Большинство лидеров-суфражисток, однако, как и большинство женщин, поддерживали военные действия. И хотя некоторые продолжали деятельность в пацифистских организациях после войны, они не оказывали заметного влияния на политику правительств. Более того, немногие женщины стремились занять посты в государственных учреждениях, небольшое их число было избрано в местные и национальные правительства, но и они не действовали как сплоченная группа. Верно, что сразу после завоевания права голоса женщины добились дальнейших юридических побед (в основном касающихся брака, опеки над детьми и профессиональной карьеры), некоторые уступки были сделаны и в целях улучшения их материального благополучия. Вскоре, однако, всплеск активности, заставивший политиков пойти на такие изменения, стал угасать, и в общем, казалось, что «в Британии и Америке брошенный суфражистками факел просто никем не был поднят» (Bouchier, 1983, р. 16).
Сторонницы равноправия versus особых прав женщин (welfare feminism)[72] в Америке
В действительности проблема была не столько в отсутствии желания действовать, сколько в глубоких идеологических разногласиях среди феминисток, ранее объединенных лишь требованием права голоса. Период между войнами, следовательно, был вовсе не «годами молчания» феминизма, но временем весьма серьезных дискуссий, в которых проявился противоречивый характер предпосылок, стоящих за суфражистской кампанией. Либеральные посылки о том, что женщин следует считать в первую очередь личностями, а не членами группы по признаку пола, что они должны иметь право свободно конкурировать с мужчинами в любой выбранной ими сфере и что участия государства следует избегать настолько, насколько возможно, столкнулись с утверждениями, характерными для представительниц феминизма специальных государственных гарантий для женщин, которые подчеркивали специфические женские потребности и качества, их главенствующие роли в качестве матерей и жен, а также делали акцент на государственном вмешательстве в решении проблем женского благосостояния.
