Они обогнули деревню с другой стороны и поехали вдоль слепого рукава реки. На ее глади обозначились черные крапинки, сперва ни шофер, ни Седой не обратили на них внимания, а когда крапинки стали крупнее и по воде пошли круги, шофер сказал:
— Кажется, моросит.
Седой сидел окаменев, будто и не слышал его слов. Молчал.
Отозвался он только тогда, когда дождь разошелся вовсю и вода струйками стекала по лобовому стеклу.
— Дождались, черт бы его побрал!
Начинался сезон дождей.
Перевод И. Богдановой.
Я проснулся позже обычного. Подошел к окну, поднял штору и посмотрел на небо. Пожалуй, только глаза моего маленького сына могли сравниться с его чистой голубизной.
Солнце уже припекало. А что будет в полдень? Я задохнусь в этих стенах, подумалось мне. Я растянулся на кровати и стал соображать, как бы поскорее вырваться из города.
И тут, словно по заказу, явились они.
— Ты не мог бы поехать с нами? — спросили оба в один голос.
— Куда?
— Это где-то у Малого Дуная, — сказал Томаш.
— У черта на куличках, — прибавила Марта.
— Сделайте милость, объясните поточнее, — попросил я.
— Хутор «Борьюш», — уточнила Марта.
— Километров пятьдесят отсюда, — наконец-то Томаш сообщил нечто доступное пониманию.
— Вы уже там бывали? — спросил я.
— Нет, потому и пришли за тобой, — ответил Томаш.
— Эту часть реки я почти не знаю, — признался я. — Вот южнее я мог бы быть вам полезен.
— Это неважно. Спросим у кого-нибудь из местных. Поедем с нами, будешь за переводчика, — уламывал меня Томаш, не подозревая, что я уже давно все решил.
— Мы на машине, так что можем отправляться хоть сейчас, — сказала Марта.
— Только чур не торопиться обратно домой, — на всякий случай выдвинул я свои условия.
Они только улыбнулись.
Мы сели в машину, и Томаш развернул карту. Расстелил ее на коленях и ткнул пальцем в красную точку.
— Где-то в районе этой деревни.
Через его плечо я посмотрел на карту. Там, куда он показывал пальцем, вилась голубая линия. Река в этих местах петляла то вправо, то влево, то вперед, то назад.
— Трогай! — Мне уже не терпелось.
Мы проехали мимо кладбища, мирно дремавшего среди новостроек; говорят, оно переполнено, но за солидную мзду всегда находится местечко еще для одного покойника. Миновали длиннющие ряды гаражей, потом крошечные садовые участки, где спозаранку пчелиным роем копошились горожане.
Миновали железнодорожный переезд, и нас поглотила придунайская низменность.
Был разгар жатвы, в такую пору деревни обычно как вымерли. Но канцелярию национального комитета мы нашли без труда и без провожатых. Она помещалась в старом здании в центре села, а вывеска над входом красноречиво довела до нашего сведения, что, кроме национального комитета, здесь имеют резиденции и другие органы власти.
