— Кто, Штефан? — удивился Вендел.
— А ты ничего и не знаешь? Молодой Штефан весной повесился. За домом в саду и повесился, — сообщил Бенедикт и захихикал. — Жандармы тут ходили, всех допрашивали и меня искали, я от них в лесу спрятался, — хвалился старик. — Они и в другой раз приходили, только меня не нашли, где им, я ведь здесь все знаю! Какое мне дело, что Штефан повесился? Ему, может, там лучше.
— Повесился? — не мог прийти в себя Вендел, и по спине у него пробежал озноб. — Зачем он это сделал? Из-за Ольги?
— Нет-нет, не из-за нее! Из-за своего отца. Застал их вместе. Да, должно́, так и было, вместе их застиг, — разъяснял он свою версию смерти Штефана. — И потому уже не мог своего отца почитать.
Вендела это известие поразило. Добрые чувства, с которыми он вернулся домой, прошли. Он ощутил странную слабость, и тут же у него начала разламываться голова, давали о себе знать последствия аварии. Он схватился обеими руками за голову, не замечая ничего вокруг. Должно быть, сидел так долго. Когда стало немного легче, он увидел, что Бенедикт бегает вокруг и упрашивает его выпить воды.
Он выпил холодной воды — полегчало.
— Что это с тобой? — спрашивал Бенедикт. — Ты только не вздумай мне тут помереть, — причитал он.
— Да не бойся. Ничего, уже прошло. Это голова… Потому меня и из армии отпустили.
— Тебя ранило? Пуля в голову попала?
— Нет. Мы в машине перевернулись.
— Ага, — сказал Бенедикт. — В машине. Вот видишь, такой молодой, и баста, вот беда-то какая…
— Ты говоришь, они сожительствуют? — спросил Вендел.
— А до него я с ней жил! — гордо заявил Бенедикт. — Она еще вернется ко мне…
— Живет со свекром? — не мог поверить Вендел.
— Ну, а у тебя были подружки, признавайся?
— Я в больнице лежал, не до того было.
— Ну да! И в том месте тебя поранило?! И как теперь, совсем ничего не можешь? Совсем ничего? — не унимался Бенедикт.
— Да почему не могу? Просто охоты нет.
— Охоты нет? Не ври уж, мне-то ты можешь рассказать, — задушевным тоном выпытывал Бенедикт. — Правда, что изъян у тебя, а? Правда?
— Да нет, — сказал Вендел.
— Не хочешь сказать?
— Ладно, я пойду, — поднялся Вендел.
— Ты приходи ко мне, — приглашал Бенедикт.
— Приду как-нибудь, — пообещал Вендел и поспешно вышел. Он не заметил, что Бенедикт смотрит ему вслед сочувственно и с глубоким пониманием.
Вендел ел медленно. Ольге казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она поставила перед ним на стол кастрюлю с картошкой.
Наконец он все же наелся и отодвинул кастрюлю. Ольга быстро развернула сверток, который принесла с собой и спросила:
