И вернулся к чтению творения Николая Павловича. Точнее его юристов.
И тогда Митька явился сам.
— Ваше Ампираторское Высочество! К вам Иван Васильевич Енохин и Иван Михайлович Балинский. Не соблаговолите ли принять?
— Балинский — тоже врач?
— Да, Ваше… Высочество.
— Соблаговолю. Пусть заходят.
Саша не был уверен, что комильфо принимать гостей в халате, но да ладно — все-таки врачи. Он переставил на подоконник терку, недотертый остаток мыла и чернильницу с пером. Потом переложил карандаши и «План действий».
Спутник Енохина был раза в два его моложе, наверное, едва за тридцать, носил усы и бородку и имел высокий лоб, плавно переходящий в нарождающуюся лысину. Одет был в штатское: сюртук, жилет и галстук, больше напоминающий шейный платок. Впрочем, все сдержанных темных тонов.
— Садитесь, господа! — предложил Саша. — Чай? Кофе?
Господа предпочли кофе, Саша тоже решил повторить, так что пришлось снова вызванивать несчастного Митьку.
— Митя, принесите нам пожалуйста кофе и что-нибудь к нему, — попросил Саша. — Ну, там, булочки, круассаны.
На него уставились две пары удивленных глаз.
— Что-то не так, господа? — спросил Саша. — Все-таки чай?
— Нет, все хорошо, — кивнул Балинский.
Митька пошел исполнять приказание, и Саша временно остался с эскулапами наедине.
— Как вы себя чувствуете, Ваше Императорское Высочество? — спросил Енохин.
— Гораздо лучше, чем вчера, Иван Васильевич, спасибо. Мне Никса… государь цесаревич очень помог. Мы с ним вчера проговорили часа два и едва смогли расстаться, так что, если он все-таки опоздал к обеду, это я виноват. Благодаря нему я многое вспомнил.
— Хорошо, — кивнул лейб-медик. — Я не все понял в нашем вчерашнем разговоре, так что потом по памяти частично его записал. Могу я задать несколько уточняющих вопросов?
— Конечно. Ваш коллега тоже придворный врач?
— Нет, Ваше Императорское Высочество, — ответил Балинский. — Меня пригласили только для консультации.
Он вынул из кармана сюртука вполне обычную записную книжку и карандаш.
— Если вы позволите, я тоже буду записывать.
— Разумеется, записывайте. Вы инфекционист, Иван Михайлович?
Молодой эскулап слегка задумался, видимо, споткнувшись на незнакомом слове, и что-то записал.
— Специалист по заразным болезням, — терпеливо пояснил Саша.
— В том числе, — сказал Балинский. — Почему вы так решили?
— Потому что Иван Васильевич говорил о менингите. Кстати, я ведь до сих пор могу быть опасным…
И он отодвинулся от стола вместе со стулом.
