Наконец, 25 февраля 1839 года они смогли пуститься в обратный путь во Францию. Переход до Марселя продолжался 36 часов, и Шопен перенес его хорошо. На марсельской набережной их уже ожидал Франсуа Ковьер, профессор медицинского факультета Марсельского университета и главный хирург местной больницы. Ковьер, который пользовался репутацией отличного клинициста, поначалу был очень обеспокоен серьезным состоянием пациента. Однако это состояние с каждым днем заметно улучшалось, и профессор подумывал даже о том, чтобы исключить диагноз туберкулеза легких. Окрыленная надеждой, Жорж Санд писала 5 марта графине Марлиани: «Шопен чувствует себя уже намного лучше… Кровохаркание прекратилось, он хорошо спит, кашляет мало, и, самое главное, он во Франции! Здесь никто не будет жечь кровать только потому, что он на ней спал. Никто не прячется, когда он подает ему руку… Ваш чудный доктор Ковьер принял его как родного сына, и я уверена, что он его вылечит… По его лицу я поняла, что он не особенно обеспокоен и не сомневается в успехе лечения».
Шопен также был настроен оптимистично и 7 марта написал Юлиану Фонтане: «Обними Яна и скажи ему… что я немного кашляю только рано утром и меня уже не считают чахоточным. Я не пью ни кофе, ни вина, только молоко, постоянно пребываю в тепле и выгляжу, как девица». Эти строки показывают, что план лечения, выработанный Ковьером, предусматривал в основном диетические, гидротерапевтические и медикаментозные мероприятия, которые наряду со строгим постельным режимом должны были нормализовать состояние сильно ослабленного пациента. Об этом свидетельствует также письмо Шопена Гжимале от 12 марта: «Состояние моего здоровья улучшается с каждым днем. Вытяжной пластырь, диета, пилюли, ванны и, самое главное, бесконечная забота моего ангела (Жорж Санд — прим. автора) поставили меня на ноги, пока, правда, немного худые». Он постоянно с благодарностью пишет о самопожертвовании своего «ангела». В этом смысле характерны следующие строки того же письма, посвященные ужасному времени в Вальдемосе: «Ей пришлось одной ухаживать за мной, ибо избави нас Бог от тамошних врачей! Она стелила мою постель, убирала в комнате, готовила лекарства и отказалась ради меня от всего». Непрофессионализм врачей на Мальорке, судя по всему, действительно был ужасен, потому что из книги Жорж Санд «Зима на Мальорке» мы узнаем об ассистенте одного из этих врачей, который был настолько нечистоплотен, что Шопен ни разу не позволил ему послушать себе пульс!
