Не побывав здесь, трудно понять, что значит для ставшего на ноги эфиопского парня, обросшего семьей, домом, водительскими документами и гарантированной зарплатой в 100–120 долларов (а все это они приобрели к концу нашего пребывания в Бахар-Даре), отказаться от всех этих взлелеянных в мечтах благ и вдруг ехать в неизвестность из ставшего для них родным Бахар-Дара.
Как-то из нашего маленького «подсобного хозяйства» стали исчезать куры. Когда пропал наш веселый Тузик, мы не на шутку растерялись. Гаврюша и Гизя рассказывали, что при их приближении к гаражу в кустах слышался страшный треск и что-то огромное стремительно скатывалось вниз, в папирусное болото. Атмосфера беспокойства и мистики сгущалась. По совету Габри пригласили сторожа с соседней кофейной плантации. Звали его Айлю. Показав на свое искривленное колено и изуродованную кисть руки, он произнес кратко и категорически:
— Зэнду.
«Зэнду» — значит питон. Всем стало очень «весело».
Сторож-калека провел на нашем участке всю ночь. Наутро нас разбудили крики Гизау:
— Мистер, мадам! Зэнду, зэнду!
Кинулись к сетчатой ограде, отделяющей участок от болота. Внизу, под невысоким обрывом, в густой тине свернулся лоснящимися кольцами огромный питон, поглаживая своей ромбической головкой очередную жертву — бездомную уличную собаку.
Не знаю, как другие, а эфиопские удавы нападают на животных «хвостом вперед». Мощным ударом хвоста они ломают своей жертве хребет и, молниеносно обвив ее двумя-тремя кольцами, колесом скатываются в трясину или какую-нибудь яму — это нам разъяснили наши приятели-эфиопы попозже, а пока мы с ужасом и отвращением смотрели на мерзкого разбойника. Ни крики, ни камни не испугали гигантскую змею. Время от времени питон приподнимал голову, и, казалось, бросал на нас презрительные взгляды, и еще туже сжимал труп бедной собаки.
Айлю послал мальчишек за винтовкой. Словно поняв его намерение, змея медленно, нехотя распуталась и, раздвигая высокие стебли папируса, уползла от своей добычи. Мы вопросительно посмотрели на сторожа.
— Сейчас придет, — кратко изрек Айлю.
Ему передали винтовку. Прошло минут десять. За это время бахардарцы успели нам рассказать, что этот угрюмый человек с кофейной плантации уже не раз встречался один на один с питонами, которых еще совсем недавно здесь было очень много. Сломанные колено и кисть руки — следы этих встреч. Мы невольно прониклись глубоким уважением к Айлю, которое сменилось чувством восхищения, когда действительно из папируса выполз зэнду, решивший, видимо, рискнуть ради добычи.
