Выхожу на широкую и крутую Черчилль-стрит. У тротуара замер роскошный лимузин. На заднем ковровом сиденье — мальчик лет семи-восьми. Катает взад-вперед игрушку — крылатый «реактивный» лайнер, почти как настоящий, только маленький.
У лимузина — другой мальчонка. Одной рукой робко гладит никель автомобиля, в другой — немудреное хозяйство чистильщика обуви: деревянный ящичек с тряпками и щетками. Широко открытыми глазами маленький чистильщик смотрит на красно-желтую урчащую игрушку. Он ни разу не был в школе, но знает, что, для того чтобы купить такое чудо, ему нужно вычистить 150 пар ботинок, и то если каждый клиент расщедрится на 15 центов, если не отдавать половину выручки местному «чистилищному боссу», если ничего не приносить матери и если, наконец, самому ничего не есть неделю. Что же, в таких случаях эфиопы говорят, кажется, так: «Когда нет жаркого, довольствуйся тыквой». Тяжки азы жизненной арифметики.
Ребятишки-чистильщики с сожалением поглядывают на мои вычищенные до блеска штиблеты. Впрочем, в июле, августе и сентябре, во время «кырэмта» («больших дождей») у них много работы. Эти маленькие мастера щетки и гуталина — полиглоты, хотя их запас иностранных слов имеет непосредственное отношение только к чистке ботинок всех мастей. Каждый раз они встречают меня традиционным приветствием: «Карашо! Пощищим!»
Моя дружба с чистильщиками родилась, однако, совсем не на «ботиночной» основе. Сразу же после приезда в Аддис-Абебу я попросил одного из них запечатлеть меня в кинокадрах на фоне «Pac-Отеля». Вокруг «оператора», высокого, худого паренька, вооруженного моей маленькой «Пентакой», собрались все его коллеги — веселая, шумная компания мальчишек. Они так рьяно ему ассистировали, что камера описывала в воздухе сложнейшие фигуры. То ли сказался тут энтузиазм помощников «оператора», то ли сыграли свою роковую роль профессиональные наклонности моего нового друга, но в кадре получились только мои нелепо подпрыгивающие туфли и качающийся тротуар. Тщеславие мое было наказано.
Каждая ватага мальчишек со щетками курирует свой определенный, постоянный объект: гостиницу, большой бар или учреждение. Невольно вспоминаешь некоторые, довольно свежие цифры городской статистики: чистильщиков обуви в Аддис-Абебе лишь в четыре раза меньше, чем учителей, а учителей, кстати, в два с лишним раза меньше, чем церковников. Вот какие «уравнения»!
