выводятся из законов электромагнетизма. Подобно тому древняя эвклидовская геометрия не универсальная царица наук, как казалось древним и Декарту, а провинциализм и частная глава гораздо более конкретной и в то же время несравненно более универсальной системы электромагнитных законов. Вот в книжке, о которой я говорю, есть очень хорошее напутствие работникам в новой электронной химии: «Здесь нам нужны элементарные законы, управляющие отдельными атомами. Для раскрытия этих законов необходимы новые опыты, элементарные опыты, в которых обнаруживается природа отдельных атомов. Результатом этих опытов могут быть законы, совсем не похожие на прежние, на привычные законы. Эти законы могут казаться нам странными. Но не надо забывать, что все новое, непривычное кажется нам непонятным. Надо превозмочь себя и иметь мужество отбросить все привычные взгляды и войти в новую область свободными и непредубежденными, имея в руках лишь одно оружие – непосредственный опыт. Опыт есть единственный непреложный аргумент, и, как бы ни было удивительно то, что он нам говорит, – мы обязаны ему верить и строить новые гипотезы и теории применительно к тому, что мы видим, не смущаясь противоречиями, в которые вступила эта теория со старым и привычным» (стр. 11). Вот это не что иное, как та раскрытость души к реальности, какова она есть, о которой я все время говорю. Готовность принять реальность такою, какова она есть, а не такою, как мы ее предвзято и предрассудочно хотим понимать и толковать на свой старый аршин!
Новая, более конкретная область фактов, – вместе с тем и новые, неожиданные с прежней точки зрения законы! И, что особенно замечательно, эти более конкретные законы вместе с тем потом оказываются и более общими, т. е. включающими в себя прежние абстракции, как частность и как провинциализм. Геометрия оказалась провинциализмом механики, т. е. область фактов, исключительно удовлетворяющих законам геометрии, оказалась гораздо уже, чем область фактов, подчиненных концепциям механики, факты геометрии составляют всего лишь провинцию посреди фактов механики! Но точно так же факты механики составляют лишь частность и провинцию в необозримом многообразии фактов электродинамики. На наших глазах сама электродинамика делается провинциализмом учения об электронных сочетаниях.
Вот совершенно так же, с переходом в новую, несравненную, еще более конкретную область опыта, где учитывается сам человек и его лицо, – придется
